В Польше прошло помпезное празднование 100-летия "Чуда на Висле" — разгрома Красной армии под Варшавой, который сами поляки считают важнейшим событием ХХ века. Дескать, польские солдаты спасли Европу от мировой революции и тотального большевизма. Об этом прямо заявил министр культуры и национального наследия Польши Петр Глинский, весь мир обязан Польше своим спасением от "счастья" тоталитаризма советского образца. Владимир Тихомиров рассказывает, что миф о "Чуде над Висле" был придуман еще советниками "начальника Польши" Юзефа Пилсудского, который пытался заретушировать несостоявшийся проект Великой Польской империи.
От моря до моря
Отставной генерал Макс Хоффман, бывший начальник штаба Восточного фронта Германии, уже после проигранной войны любил хвастаться своими успехами в политике.
Украина — это дело моих рук! Это я создал Украину — для того, чтобы накормить Германию!
В этом высокомерном утверждении немало горькой правды. Германский Генштаб сделал все, чтобы рассорить славянское единство народов и развалить Российскую империю. На германских штыках стояла независимость Украины и Белоруссии, но самым главным проектом Германии стала Польша — как самый яростный и непримиримый враг России.
Собственно, немцы и создали Польшу. В ноябре 1916 года канцлер Германии Бетман-Гольвег подписал указ о создании под сенью Германской империи нового Польского королевства.
Польское государство было обычной бутафорией: польскую корону должен был принять Карл Стефан, эрцгерцог Австрийский, чьи две дочери были замужем за польскими аристократами. Всеми же делами в "королевстве" заведовал военный генерал-губернатор Варшавы Ганс Гартвиг фон Безелер, назначенный Берлином.
Место полякам нашлось в декоративном "Государственном совете", члены которого опять же назначались приказом генерал-губернатора. Одним из таких представителей и был польский социалист Юзеф Пилсудский — бывший грабитель, прославившийся дерзкими побегами от российской полиции.
После капитуляции Германии в штабах Антанты возник вопрос, что делать со всеми этими прогерманскими квази-государственными образованиями? Ни о какой свободе и "независимости" не могло быть и речи: законы империалистического века говорили, что не бывает ничейных государств, что малые государства должны быть или колониями, или вассалами крупных империй. В итоге Польшу взяла под свое крыло Франция.
Командующий силами Антанты маршал Фердинанд Фош понимал, что рано или поздно поверженная Германия возродится вновь. Чтобы избежать новой войны, Франции было жизненно важно держать немцев в клещах, угрожая им с двух сторон — с запада и с востока. Следовательно, Польша должна быть вассалом Франции, а чтобы поляки в очередной раз не попали бы под германо-русский каток, поляки должны покорить Россию. Еще лучше — расчленить и собрать ее заново как колонии Великой Польской империи.
Правительство Раймона Пуанкаре сделало все, чтобы создать для Польши самую современную армию. Новой польской армии французы передали 1500 орудий, около 2800 пулеметов, сотни тысяч винтовок, около 700 самолетов, 200 броневиков и танков, 3 млн комплектов обмундирования, грузовики, боеприпасы и т.д. Также французские офицеры помогали обучать части Войска Польского: в Варшаве открылась Военная миссия Франции под командованием генерала Поля Анри. Среди французских офицеров в Польше оказался и молодой капитан Шарль де Голль.
Все социалистические эксперименты в Польше были свернуты. Вместо социализма Пилсудский предложил Польше "Ягеллонскую идею" — то есть обычный польский империализм, основанный на воссоздании новой Речи Посполитой "от моря до моря" — от Балтийского до Черного моря, которая покорит все славянские народы и Россию.
Первый удар — по Белоруссии
Завоевательный поход второй Речи Посполитой начался с Белоруссии, точнее с города Вильно (нынешнего Вильнюса), который тогда оспаривали три новорожденных державы — Польша, Литва и Белорусская народная республика.
1 января 1919 года 2 тысячи польских легионеров попытались захватить город. Несколько дней в Вильно шли ожесточенные уличные бои, но легионеры так и не дождались подкреплений из Варшавы: немцы в Белостоке и Гродно, узнав о восстании, отказались пропустить польские эшелоны.
В итоге 5 января к Вильно из Пскова подошла Красная армия, и польские легионеры поспешили бежать. Но провал никак не повлиял на общий ход военной кампании.
Уже в феврале 1919 года возник сплошной советско-польский фронт в Белоруссии — от реки Неман до реки Припять. В марте 1919 года польские войска захватили Пинск и Слоним. Затем начались переговоры, польская сторона предлагала установить границу на основе самоопределения населения спорных территорий. Москва дала согласие.
В апреле 1919 г. польские войска снова пошли в наступление, захватили Новогрудок, Барановичи и Лиду.
Захват Лиды был самой дерзкой операцией. Польский отряд в количестве 350 бойцов прибыл на Лидский вокзал под видом красноармейцев, переодевшись в трофейную форму РККА. Захватив вокзал, десант три дня подряд отбивал атаки отрядов литовских партизан, пока в Лиду не подоспела армия генерала Рыдз-Смиглы.
Прямо из Лиды поляки отправились на новый штурм Вильно, который к тому времени уже был взят в полную блокаду. Ожесточенные бои за город продолжались более трех дней — с 19 по 21 апреля, и только после взятия мостов большевики решили бежать из города.
Погромы
Пилсудский прибыл в Вильнюс в тот же день и стал вдохновителем первого еврейского погрома в истории второй "Речи Посполитой". Сотни людей, связанных с большевиками и литовскими националистами, были арестованы. Некоторые активисты были казнены без суда и следствия. Британские журналисты, сопровождавшие Пилсудского, писали, что на деревьях в парке на склоне Замковой горы было повешено не менее полусотни человек — в основном евреев.
Досталось и обычным еврейским обывателям, кои в ту пору составляли почти половину населения Вильно. Польские солдаты врывались в богатые еврейские дома, синагоги и магазины, используя подозрения в связях с большевиками как предлог для грабежа. Недовольных хозяев избивали и отправляли в тюрьму.
Особой жестокостью в Белоруссии отличался отряд атамана Булак-Балаховича, которого сейчас пропаганда белорусской оппозиции превозносит как "борца за свободу белорусского народа". Но в 1919 году корреспондент "белой" газеты "Русские ведомости", которого никак нельзя было заподозрить в симпатиях к большевикам, писал:
Мы ехали по району, оккупированному год тому назад знаменитым Булак-Балаховичем. Народная память осталась о нем нехорошая. Грабежи и, главное, виселица навсегда, должно быть, погубили репутацию Балаховича среди крестьянского мира. За 40-50 верст от Пскова крестьяне с суровым неодобрением рассказывают о его казнях на псковских площадях и о его нечеловеческом пристрастии к повешениям.
Минск сдан
Несколько безуспешных попыток штурма Вильно, напротив, привели большевиков к еще большему разгрому. За два месяца польские войска, непрерывно теснившие остатки красноармейцев, вышли на линию рек Березина – Западная Двина, сумев захватить единственную железнодорожную линию на Смоленск. Таким образом снабжение войск Западного фронта РККА было перерезано, после чего фронт буквально посыпался на части.
Наконец, 8 августа 1919 года полякам был сдан и Минск. Бой на подступах к городу продолжался весь день, лишь к вечеру остатки красноармейского гарнизона, убедившись, что помощи ждать бессмысленно, пробили брешь в кольце блокады и смогли ускользнуть из окружения.
После этого Пилсудский приказал прекратить дальнейшее наступление на восток, не желая помогать Добровольческой армии генерала Деникина разбить Красную армию. Он не желал победы белым, выступавшим за "единую и неделимую Россию". Будучи убежденным русофобом, в схватке белых и красных он был на стороне большевиков.
Интересно, что в ходе захвата Виленского воеводства Пилсудский прихватил и значительный кусок территории самопровозглашенной Литвы. Правительство Литвы обратилось к державам Антанты с просьбой о вмешательстве. Пограничный спор рассмотрел "Совет Десяти" Парижской мирной конференции, в который входили представители держав-победительниц. В итоге в штабе главнокомандующего армиями союзников маршала Фердинанда Фоша была разработана карта с демаркационной линией между Польшей и Литвой. Но предложенный раздел земли не удовлетворил аппетитов Пилсудского. Он напомнил, что и Литва тоже входила в состав первой Речи Посполитой. В итоге великие державы надавили на Литву и настоятельно рекомендовали ей смириться — ведь поход Польши против большевизма был для Запада куда важнее каких-то литовских комплексов.
И вот парадокс истории: отжатые Пилсудским литовские районы, включая и сам город Вильнюс, литовцам вернули большевики и товарищ Сталин. За что литовцы сейчас дружно ненавидят русских и считают Пилсудского "спасителем от коммунизма".
Варшавский договор
Расширив границы на севере, Пилсудский обратил свое внимание и на юг: с января 1919 года польская армия генерала Ромера, захватив Львов, вела вялотекущие бои с Украинской Галицкой армией, периодически отбрасывая их на юг. Но теперь Пилсудский захотел подчинить себе всю Украину, которая тогда представляла собой непонятный конгломерат самостийных "народных рад", образовавшихся на землях, постепенно освобождавшихся от немецкой оккупации 1918 года.
За 6 лет в Киеве произошло чуть ли не два десятка переворотов. "Рекорд" побил Семен Петлюра — бывший бухгалтер и служащий Земского союза городов, который вовремя сориентировался и перекрасился в "украинского националиста". Мутная пена переворотов выбросила его на самый верх, когда очередной съезд Украинского национального союза избрал его главой Чрезвычайного правительства Директории. Но, в отличие от всех предшественников, Петлюра цепко держался за власть: четыре раза его выгоняли из Киева, и четыре раза он возвращался обратно.
Именно для очередного возвращения в Киев Петлюре и были нужны польские штыки. Переговоры Пилсудского и Петлюры состоялись 9 декабря 1919 года. В обмен на военную помощь и защиту от варварских орд московитов Пилсудский потребовал от Киева сущие "мелочи". Между Украиной и Польшей утверждалась граница Речи Посполитой до ее первого раздела в 1772 году. Во-вторых, во всех военных операциях украинские войска должны впредь полностью и безоговорочно подчиняться польскому командованию. В-третьих, полякам отдавались чуть меньше половины всех министерских портфелей в правительстве Директории. Ключевым для Пилсудского был пост министра земледелия УНР — дескать, только назначение поляка станет гарантией не допущения реквизиции польских имений в УНР. При этом незыблемость польского землевладения на будущих территориях Украинской народной республики должна быть закреплена специальным законом.
Интересно, что Пилсудский вел переговоры с Петлюрой без ведома польского Сейма. Большинство партий польского Сейма было против "украинской авантюры", опасаясь втягивания в непонятную гражданскую войну на востоке. Ведь в Галичине и на Волыни под польской оккупацией и так уже находилось более семи миллионов русских и украинцев, которые откровенно ненавидели Польшу. Но Пилсудский в обход парламента велел тайно готовить "поход на Восток", заявляя, что "большевиков необходимо разгромить, пока они не окрепли".
Ленин, узнав по каналам разведки о тайной встрече Пилсудского и Петлюры, забил тревогу. В телеграмме Троцкому он предложил: "Надо дать лозунг подготовиться к войне с Польшей". В своем ответе Троцкий согласился: "Необходимо провести открытую агитационно-пропагандистскую подготовку к войне с угрожающей нам Польшей". На заседании Политбюро ЦК РКП(б) было решено поддержать революционное движение в Польше, а также боевые отряды компартии Литвы и Белоруссии, равно как и дружины Народной самообороны, созданные белорусскими эсерами.
Киевская операция
17 апреля 1920 года маршал Пилсудский издал тайный приказ о Киевской наступательной операции.
Это был самый удобный момент для удара по Советской России. Силы Красной армии были вымотаны долгой войной и распылены по многочисленным окраинным фронтам на границах, тем временем ситуация в тылу большевиков ухудшилась до крайности. Началась новая волна восстаний на Дону, где власти во время посевной кампании вновь начали жесткую продразверстку и "расказачивание" крестьян. Снова загуляли отряды различных атаманов и батек. Казалось, что достаточно одного хорошего и точного удара, как большевистский колос просто рухнет на землю.
Поход на Восток начался под громким лозунгом "За нашу и вашу свободу!". Пилсудский объявил, что война ведется против "оккупантов, разбойников и грабителей" и за "освобождение" Украины. В наступлении участвовало около 65 тысяч поляков и 15 тысяч петлюровцев: на киевском направлении наступали семь пехотных и одна кавалерийская дивизия, на одесском направлении — три пехотные дивизии.
Советские войска сильно уступали силам вторжения. К тому же советские стратеги прозевали удар по Киеву. Ждали польского удара со стороны Белоруссии, и именно на Западный фронт были направлены подкрепления из Сибири и Кавказа. Поэтому нет ничего удивительного, что советско-польский фронт рухнул в первый же день. Советские войска, потерявшие связь и управление, бросились бежать. В плен попало более 10 тысяч красноармейцев — впрочем, многие части Красной армии, набранные из мобилизованных крестьян, сознательно переходили на сторону поляков. Так начался победный марш польской армии.
"Пацификация" по-польски
26 апреля поляки заняли Житомир, затем — Бердичев и Винницу, Бар и Жмеринку, вышли к Днепру у Припяти. 6 мая 1920 года поляки заняли Белую Церковь, вышли к Киеву.
Командование 12-й армии РККА планировало дать бой за столицу Украины и дождаться подхода частей 1-й Конной армии с Северного Кавказа. Но поляки форсировали Днепр и захватили небольшой плацдарм на левом берегу, и этот маневр имел огромное психологическое значение: деморализованные войска запаниковали и начали отход.
В итоге 7 мая большевики оставили Киев без боя. Передовые польские части, сев на самые обыкновенные трамваи, вошли в центр Киева, посеяв большую панику среди населения города. Уже 9 мая с подчеркнутой помпезностью Пилсудский провел польский парад победы в Киеве, отметив захват всей Правобережной Украины.
На Днепре польские войска остановились. Необходимо было закрепиться на захваченной территории, подтянуть тылы и коммуникации.
Также требовалось решить вопрос с союзниками по Антанте. Если французы негласно поддерживали наступление поляков на Украину, то британцы не на шутку переполошились усилением политического веса новых французских вассалов в Восточной Европе. Поэтому Британия вновь стала настойчиво проталкивать идею мирных переговоров с Советской Россией с установлением границы Польши по т. н. "линии Керзона".
Наконец, требовалось время, чтобы усмирить местное население, недовольное польской политикой возвращения земель в помещичье землевладение. Сам Пилсудский назвал усмирение недовольных украинцев и белоруссов "пацификацией". К тому же польские коменданты забирали у крестьян для нужд армии скот, зерно, фураж, сахар, жестоко расправлялись с недовольными и саботажниками. "Освобождаемые" от диктатуры пролетариата украинские крестьяне заявляли, что режим польской военщины "даже хуже, чем режим советский".
Наиболее ярко крестьянское недовольство проявилось в Галиции и на Волыни — причем по совершенно разным причинам. Так, на Волыни было довольно много "ничейных" земель — угодий, которые до Революции принадлежали царской семье. Поляки реквизировали земли Романовых и передали наделы новым польским помещикам, не обращая никакого внимания на нужды местных крестьян.
В Галиции, напротив, свободной земли было очень мало, и тогда польские власти ввели специальный закон, ограничивающий украинских крестьян в праве на владение землей: не более 40 гектаров на семью.
Еще до прихода поляков местные крестьяне создали Тарнобжегскую крестьянскую республику — по сути местное самоуправление для справедливого передела земли. Но поляки распустили всякое местное самоуправление, основатели крестьянской республики были арестованы.
В ответ в самом начале 1920 года на Галичине вспыхнуло восстание украинцев, подавленное панами с особенной жестокостью. Украинский кадет Николай Полетика писал:
Между помещиками, опиравшимися на польские штыки, и крестьянами шли кровавые бои. Горели помещичьи усадьбы, и крестьянская месть настигала помещиков и их управляющих: им вскрывали животы, их поднимали на вилы и забивали рот землей и т.д. Деревня вспомнила все обиды: и сожженные хаты, и крестьянские спины, исполосованные винтовочными шомполами, и реквизированные в пользу панов лошади, и отобранный хлеб...
В ответ польская армия проводила "пацификацию" крестьян крайне жестокими методами, и на украинских землях не было ни одной деревни, где поляки не устроили бы погромов и массовых расстрелов. И не было семьи, в которой кто-нибудь из мужчин не прошел бы через ад польских концлагерей, где большинство заключенных гибло от голода, болезней и жесткого обращения.
"Через труп белой Польши"
Прекращение наступления поляков на Левобережье дало возможность Красной армии прийти в себя и подготовиться к реваншу. И советское руководство сделало невозможное. Красная армия быстро вытеснила в Крым армию Деникина, чтобы сделать Польский фронт главным.
Командующий Западным фронтом Владимир Гиттис был снят с должности, на его место назначен 27-летний Михаил Тухачевский — бывший белый офицер, ранее проявивший себя в ходе боев против войск Колчака и Деникина. Также для лучшего управления войсками южная часть Западного фронта была преобразована в Юго-Западный фронт, командующим войсками которого был назначен Александр Егоров.
Пропаганда работала на полную мощь.
"Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару!" — кричали все советские газеты.
26 мая 1920 года войска Юго-Западного фронта, получив пополнения, начали контрнаступление против поляков, попытавшись форсировать Днепр к северу от Киева. В то же время с юга Киев попыталась взять в клещи 14-я армия РККА.
Поляки поначалу легко отразили все атаки большевиков, но тут под Умань была полностью переброшена 1-я Конная армия. Появление мощного соединения изменило ход войны. Кроме 1-й Конной, на польский фронт направлялась элита Красной армии: лучшая 25-я Чапаевская дивизия; 45-я стрелковая дивизия Ионы Якира, состоящая из китайцев; кавалерийская дивизия "Адского атамана" Георгия Котовского; Башкирская кавалерийская бригада.
5 июня 1920 года части 1-й Конной прорвала польскую оборону в районе Сквиры под Киевом. Густой туман и дождь позволили коннице Буденного незаметно зайти к полякам в тыл и мощным ударом быстро подавить всякое сопротивление. Также большевики смогли взять Житомир и Бердичев — с Киевом было перерезано все железнодорожное сообщение.
Поляки спешно бежали из Киева, едва на Днепре появились первые корабли советской Днепровской флотилии. 14 июня части 14-й советской армии разгромили и 6-ю армию Войска Польского, которая, потерпев сокрушительное поражение под Жмеринкой, побежала к польской границе, увлекая за собой и остатки армии Петлюры.
На Варшаву
28 июня 1920 года началась новая грандиозная операция Красной Армии — Ровенская. 1-й Конная армия смяла польскую оборону, далее в прорыв были брошены китайские батальоны из частей особого назначения дивизии Якира, наводившие лютый ужас на поляков.
В это время успешно проходило и советское контрнаступление в Белоруссии. К концу июля Белорусская операция закончилась взятием Красной армией Гродно и Пинска.
Троцкий в мемуарах вспоминал:
Поляки откатывались с такой быстротой, на которую я не рассчитывал, так как не допускал такой степени легкомыслия, какая лежала в основе похода Пилсудского. Но и на нашей стороне, вместе с первыми крупными успехами, обнаружилась переоценка открывающихся перед нами возможностей. Стало складываться и крепчать настроение в пользу того, чтоб войну, которая началась как оборонительная, превратить в наступательную революционную войну... У Ленина сложился твердый план: довести дело до конца, т.е. вступить в Варшаву, чтобы помочь польским рабочим массам опрокинуть правительство Пилсудского и захватить власть.
Французский министр иностранных дел Александр Мильеран был вынужден оправдываться в парижских газетах:
Никогда мы не подталкивали Польшу предпринять авантюры в России. Наоборот, будучи озабочены будущими отношениями между Польшей и Русским государством, мы всегда предостерегали поляков против проведения политики, которая не могла иметь другого результата, кроме как непоправимо поссорить их с соседями на востоке и на севере.
Вновь возникли англичане с угрозами немедленно приостановить военные действия и прочертить границы по "линии Керзона". Польское правительство уже было согласно на переговоры, но вот Ленин послал подальше: дескать, советское правительство выступает за переговоры с Польшей, но без постороннего вмешательства и только в том случае, если польское правительство само запросит мира.
В ответ английский премьер Ллойд Джордж пригрозил морской блокадой Советских республик. Но Троцкий заверил Ленина, что к 16–17 августа РККА займет Варшаву, а армии стран Антанты не посмеют вмешаться в конфликт, чреватый мировой революцией. 14 августа Троцкий издал приказ № 233 "На Варшаву!", который опоздал из-за начавшегося польского наступления.
Кто больше герой?
Пока шел обмен дипломатическими любезностями, 1-й Конная армия окружила Львов — хорошо укрепленную крепость, которую защищали остатки 3-й и 6-й польских армий — около 50 тысяч солдат, уставших и деморализованных, но все еще представляющих опасную силу.
Однако командующий Западным фронтом Тухачевский потребовал перехода армии Буденного для нанесения главного удара по Варшаве. Это был чисто политический вопрос: предвкушая скорую победу над Польшей, командующие фронтам РККА стали делить основные заслуги. И если командующий Юго-Западным фронтом Егоров ориентировался на тандем Ленина и Сталина, то Тухачевский был ставленником наркома Троцкого. Он желал показать, что приказы Троцкого главнее.
В итоге родился план двух ударов — по Варшаве и по Львову. Но известно, что бывает, если погнаться за двумя зайцами сразу.
План генерала Вейгана
К тому же против большевиков сражались не деморализованные "белые", которым старые понятия о чести часто мешали воевать с собственным народом как с настоящим неприятелем, а профессионалы войны. План обороны Варшавы составил французский генерал-майор Макс Вейган — блестящий выпускник Военной Академии Сен-Сир, ближайший помощник маршала Фоша и основатель офицерских курсов для польских кавалеристов.
Хорошо сработала и французская разведка: подразделение польских математиков, профессоров Варшавского и Львовского университетов, взломали шифры РККА. И вскоре разведка положила на стол генерала Вейгана подробный план наступления, разработанный в штабе Тухачевского.
Собственно, это был старый план русской армии по взятию Варшавы в 1831 году: предполагалось внезапным марш-броском форсировать Вислу в нижнем течении и ударить поляков в спину, то есть штурмовать город не с востока, а с запада, где у Варшавы были слабые укрепления. Что ж, генерал Вейган решил усилить оборону Варшавы именно с западного направления и одновременно сковать силы большевиков в районе Львова и Люблина, чтобы Тухачевский не смог получить никаких подкреплений.
И план сработал. Когда армия Тухачевского смела польские силы в предместьях Варшавы, наступающих большевиков ждала вторая линия обороны и летучие отряды кавалерии. Тухачевский был немало удивлен. Когда же он решил дать сигнал к отступлению, генерал Вейган распорядился забить весь эфир прерывным чтением церковных псалмов. В результате работа советской радиосвязи была полностью парализована.
Наконец, 16 августа генерал Вейган нанес второй удар — у Люблина, где поляки достигли двойного перевеса над красноармейцами. Части шести армий РККА были полностью блокированы в огромном "котле".
Тщетно Тухачевский взывал о помощи: в это время 1-я Конная армия (с приданной 14-й армией) безуспешно пыталась овладеть Львовом. Когда же общая картина разгрома под Варшавой и Люблиным стала более-менее ясной, бросить Львов оказалось не так просто: пока буденновцы штурмовали городские укрепления, поляки незаметно замкнули окружение, пришлось с боем прорывать польские линии обороны.
Михаил Тухачевский не терял надежды на реванш. Он приказал 1-й Конной повернуть на север, чтобы атаковать правый фланг наступающих польских сил. По замыслу командарма, это дало бы ему возможность перегруппировать войска и начать новое наступление на Варшаву. Но на пути конармейцев сначала встала крепость Замостье, которую буденновцы смогли взять лишь к 25 августа — уже после того, как растаяли последние надежды остановить потерявшие управление и панически бегущие на восток остатки частей РККА.
Следом буденновцы потерпели сокрушительное поражение от двух польских кавалерийских армий в битве под Комаровым, после чего в бегство обратилась и сама 1-я Конная армия.
12 сентября польские войска вновь заняли Ровно, откуда красные и начали наступление на Варшаву. И снова, как черт из табакерки, выпрыгнул пронырливый бухгалтер Петлюра, ожидающий новых подачек от поляков. Но на сей раз Петлюру с Пилсудским остановили не большевики, а польский Сейм, депутаты которого всерьез боялись нового разгрома польских армий на дикой Украине.
Участилось и дезертирство из армии: о "Ягеллонской идее" хорошо было кричать в пивных, но умирать в боях под Киевом и Винницей никто из поляков не хотел. И впервые Пилсудский понял, что может потерять власть. Он был вынужден отступить, фактически оставив войска Петлюры один на один с большевиками.
Заложники Варшавы
В октябре 1920 года перемирие на фронте было ратифицировано обеими сторонами, а польские и советские войска отведены за демаркационную линию.
Польша дорого продала мир. За "участие Польши в экономической жизни Российской империи" Варшава получила 30 миллионов рублей золотом, 2 тысячи паровозов. За "военные победы" — территорию Волынской губернии.
В это самое время на территории России свирепствовал небывалый голод, в Поволжье голодные люди ели кору с деревьев. Но весь хлеб шел на продажу — на уплату полякам контрибуции. Туда же пошли все реквизированные церковные ценности, все золотые оклады с ободранных старинных икон, многие картины из Эрмитажа. Ныне их новые владельцы стесняются указывать, в каком году эти шедевры были вывезены из России.
Но не платить полякам большевики не могли: в заложниках у Пилсудского оставалось более 90 тысяч пленных бойцов РККА, которых поляки намеренно содержали в невыносимых условиях.
Ни о каком выполнении решений Женевской или Гаагской конвенций не было и речи. Их грабили, снимая с них все — вплоть до исподнего. Их расстреливали, забивали камнями. Свидетель этих событий, еврей-коммунист, писал, что, как только красноармейцы попали в плен, поляки зарубили всех евреев, он чудом остался жив, а потом пешком перегнали всех в Люблин.
В конце концов, всех пленных распределили по концентрационным лагерям. Самый большой лагерь в Стшалкове был рассчитан на 25 тысяч заключенных (из них погибло более 8 тысяч человек). Крупные лагеря действовали в Бресте, Белостоке, Вадовице и Домбе. Как настоящий "конвейер смерти" прославился лагерь в Тухоли, где пленных размещали в землянках, а подчас и на сырой земле. Ситуация усугублялась эпидемиями тифа, дизентерии, испанки, холеры, оспы, малярии и туберкулеза, бушевавшими в лагерях военнопленных.
Только в феврале 1921 года Польша, получив большую часть контрибуции, согласилась подписать соглашению о репатриации пленных. Отпускать их из лагерей поляки стали через год, получив все причитающиеся деньги. Согласно официальным документам мобилизационного управления Штаба РККА, домой из польского плена вернулись 75 699 красноармейцев. Число погибших в плену остается неизвестным. По данным российских источников, в концлагерях умерло 18-20 тысяч красноармейцев, польские источники называют цифру в 16-17 тысяч человек.
***
Ни Пилсудский, ни польские милитаристы так и не смогли смириться с крахом своей мечты о второй Речи Посполитой "от моря до моря".
Весной 1921 года поляки решили поживиться за счет покоренной Германии. При полном попустительстве французов Польша захватила немецкие земли Верхней Силезии, хотя в ходе референдума подавляющее большинство жителей высказались за пребывание в составе Германии. Также Польша развязала против немцев таможенную войну, когда Германия отказалась закупать добытый в Верхней Силезии каменный уголь.
Франко-польский альянс дал трещину в марте 1933 года, когда Пилсудский предпринял попытку отжать у немцев Данцигский порт. Однако в мире бушевал экономический кризис, и Франция с Британией были уже не в том положении, чтобы ссориться с Берлином из-за польских притязаний. Под нажимом Парижа Польша в итоге вывела войска из Данцига. Вскоре жажда реванша и новых земель на востоке привела поляков в объятья Третьего рейха. В январе 1934 года польский посол Юзеф Липский и министр иностранных дел Германии Константин фон Нейрат подписали "пакт Пилсудского-Гитлера", фактически заключив военный союз для новых завоевательных походов. Собственно, этот пакт и привел к тому, что Польша стала разменной монетой в играх великих держав накануне Второй мировой войны.
