Борис Джонсон в среду официально вступил в должность премьер-министра Великобритании. Его предшественницу Терезу Мэй после небольшой ее речи проводили аплодисментами, королева Елизавета II приняла ее отставку. Кирилл Бенедиктов — о том, чего ждать от Бориса Джонсона и в чем выгода России от его победы в борьбе за пост.
Джонсон наконец дождался своего триумфа, задержавшегося на три года. Когда в июне 2016 г. на референдуме по вопросу о выходе Великобритании из ЕС неожиданно победили сторонники Брекcита, Джонсон как один из главных энтузиастов британской "самостийности" уже примерял на себя регалии премьера. Но тут вмешался Гоув, бывший тогда министром юстиции и лордом-канцлером Соединенного Королевства. Он заявил, что выдвигает свою кандидатуру на пост главы Консервативной партии почти сразу же после объявления итогов референдума. Джонсон трезво прикинул свои шансы и от соперничества отказался.
В итоге Гоув премьером тоже не стал: этот пост достался Терезе Мэй, которая до референдума выступала против выхода Великобритании из ЕС, а в последующие три года делала все, чтобы максимально затянуть процесс "развода" с Брюсселем. В политической элите Соединенного Королевства росло раздражение: проблему нужно было как-то решать, а Мэй с ее постоянными визитами "на континент" и унизительным вымаливанием у брюссельских мудрецов очередных незначительных уступок решить ее была не в состоянии. Когда, наконец, Мэй объявила, что уйдет в отставку, многие в Соединенном Королевстве вздохнули с облегчением. А консерваторы приступили к многоступенчатой процедуре выборов нового лидера.
На первом этапе от Джонсона в общем-то ничего и не требовалось — только объявить о своем вступлении в гонку. Вместе с ним о своих амбициях заявили еще десять человек, включая главу МИД Великобритании Джереми Ханта и все того же непотопляемого Майкла Гоува.
На втором этапе, с 13 по 20 июня, внутри парламентской фракции консерваторов проводилась целая серия голосований, в результате которых из 10 кандидатов осталось двое. Майкл Гоув из кожи вон лез, чтобы стать одним из этих двоих, и в борьбе с бывшим другом не брезговал даже недостойными джентльмена приемчиками. Ничего не помогло: по итогам внутрифракционного "естественного отбора" Гоув отстал от Ханта всего на два голоса (за него проголосовало 75 депутатов, за Ханта – 77). А вот Джонсон легко получил 160 голосов и в финал гонки вышел безусловным фаворитом.
В ходе последнего тура выбирать между Джонсоном и Хантом должны были уже рядовые члены Консервативной партии. Система выборов на этом этапе довольно архаичная и медленная: избиратели заполняют бюллетени и посылают их по почте. Поэтому результат стал известен только 23 июля. Джонсон предсказуемо победил, получив голоса 92153 членов партии, Хант столь же предсказуемо проиграл, заручившись поддержкой 46656 рядовых тори.
Выигрыш Джонсона будет иметь серьезные последствия не только для Великобритании, но и для всего мира. Президент США уже назвал его "британским Трампом" — как иронически замечает газета The Guardian, в его устах это, вероятно, величайший комплимент, на который кто-либо может рассчитывать. Назначив нового британского премьера "мини-собой", Трамп дает понять, что отношения между США и Великобританией станут совершенно особенными.
Действительно, при Терезе Мэй американо-британская дружба, которая на протяжении десятилетий была костяком "атлантического" мира, подверглась нешуточным испытаниям. Да и могло ли быть иначе, если Трамп с самого начала горячо поддержал "брекситеров", а Мэй занималась проблемами "развода" с ЕС буквально из-под палки. Кроме того, Мэй упрекала Трампа за вмешательство во внутренние дела Соединенного Королевства, а это не та риторика, которой можно завоевать симпатии американского президента.
Справедливости ради надо сказать, что и Джонсон в прошлом допускал по отношению к Трампу почти оскорбительные замечания. Четыре года назад Джонсон говорил, что Трамп "явно сошел с ума", "ошеломляюще невежественен" и "непригоден для президентства". Он иронизировал:
Я пригласил бы его приехать и хотел бы показать ему Лондон… но я не хотел бы подвергать лондонцев ненужному риску встречи с Дональдом Трампом.
Но то, что было, быльем поросло. Теперь Джонсон отзывается о Трампе вполне уважительно, а сам американский президент расценивает его как союзника, который сумеет добиться успеха в деле реализации Брексита там, где потерпела неудачу Тереза Мэй. Трамп считает, что Джонсон "жесткий и умный" политик.
По мнению американских экспертов, "личная химия между двумя лидерами будет намного лучше" (той, что сложилась, а точнее, не сложилась, между Трампом и Мэй), поскольку "Трамп явно одобрил Бориса как лидера на некоторое время, и, конечно, они с Борисом стали безусловными единомышленниками по вопросу Брексита".
Правда, при всех авансах со стороны Трампа дружба между двумя лидерами может столкнуться с целым рядом испытаний. Известно, например, что Трамп очень хотел бы видеть на посту британского посла в США главного "брекситера" Соединенного Королевства Найджела Фараджа (посла Кима Дэррока, чья переписка с британским МИДом содержала грубые выпады в адрес американского президента, Трамп считает "дурацким послом" и "очень глупым парнем"). Но, как справедливо указывает The Economist, назначение иностранных дипломатов "пока не прерогатива американского президента".
Если Джонсон действительно назначит Фараджа, он очень обрадует хозяина Белого дома, но в Великобритании его заклеймят как "пуделя Трампа". А если назначит кого-то другого, рискует серьезно рассердить американского президента.
Мэр Лондона Борис Джонсон приглашает всех на Масленицу, 2014 год
Однако основной вопрос будущего британо-американского сближения все же в том, насколько реальны шансы Джонсона реализовать Брексит. На этот вопрос однозначного ответа пока нет.
Борис Джонсон выиграл выборы с программой, главным пунктом которой было: Великобритания покинет ЕС 31 октября, что бы ни случилось. В отличие от "соглашательницы" Терезы Мэй, регулярно ездившей в Брюссель как на ковер к начальству, он намерен разговаривать с руководством Евросоюза с позиции силы.
Джонсон намеревается предложить Брюсселю два варианта: выход без сделки или выход с приемлемым для Великобритании соглашением. Приемлемого соглашения до настоящего момента добиться не получалось, поскольку все упиралось в вопрос ирландского бэкстопа — пункта, по которому в случае выхода Великобритании из ЕС граница между Северной Ирландией, как частью Соединенного Королевства, и Республикой Ирландия, как частью ЕС, должна оставаться прозрачной.
Это означает, что Северная Ирландия даже после Брексита автоматически остается в таможенном союзе и едином рынке ЕС. Режим бэкстоп, согласно договоренностям, достигнутым в ходе переговоров Мэй и руководством ЕС, будет действовать до того времени, пока Лондон и Брюссель не найдут решение проблемы границы между двумя Ирландиями. Предполагается, что это произойдет до 1 июля 2020 г., однако этот срок может быть сдвинут. А до тех пор на территории всей Великобритании по факту будет действовать таможенное законодательство Евросоюза, что делает Брексит в значительной степени формальным.
С точки зрения Джонсона, это хитрая ловушка, придуманная в Брюсселе для того, чтобы не дать Соединенному Королевству обрести экономическую свободу. Поэтому Джонсон рассчитывает на то, чтобы предложить Брюсселю более выгодный для Лондона вариант — например, жесткое ограничение по времени решения проблемы бэкстопа. А если руководство ЕС на это не пойдет, заявить, что Великобритания может выйти вообще без сделки и в этом случае оставить себе 39 миллиардов фунтов стерлингов (отступные, которые по правилам Евросоюза должно выплатить уходящее государство-член).
Однако этот план, который очень нравился Трампу, оказался под угрозой — на прошлой неделе британский парламент принял закон, согласно которому он не может быть распущен до 31 октября, крайнего срока выхода. Как указывает российский политолог Леонид Поляков, "это значит, что у Джонсона нет вариантов протащить выход по варианту без сделки, отправив парламент на каникулы и воспользовавшись тем, что называется "прорагейшн". Это значит, что парламент не собирается до тех пор, пока не произнесена новая речь королевы, то есть пока не открыта новая сессия". Переговорная позиция Джонсона в торге с Брюсселем оказывается довольно слабой.
Как ни парадоксально, для России такой вариант развития событий может быть весьма привлекательным. Во-первых, Джонсон, как и Трамп, сильно выбивается из традиционного западного мейнстрима, для которого все, что исходит от Москвы, кроме, вероятно, безоговорочной капитуляции, — это безусловное зло.
В 2015 г. он написал колонку под названием "Давайте заключим сделку с дьяволом: нужно работать с Владимиром Путиным и Башаром Асадом в Сирии". Затем он стал мишенью критики чиновников Евросоюза за то, что виновником украинского кризиса он назвал ЕС (его даже называли "адвокатом Путина", хотя в своем выступлении Джонсон ничего не говорил о российском президенте).
Впрочем, уже в 2017 г. Джонсон, будучи главой британского МИДа, заявил: "Мы категорически не приемлем то, что Россия продолжает защищать режим Асада", — и отменил намеченный визит в Москву.
Впрочем, несколько позже визит Джонсона в Москву все равно состоялся. Во время встречи с российским коллегой Сергеем Лавровым Джонсон произнес следующие слова:
Позвольте мне заявить, что я русофил, и русофил убежденный. Хочу сказать, что у меня есть предки в Америке, Германии и, конечно, здесь в Москве. Я уверен, что я первый министр иностранных дел Великобритании, которого зовут Борис. Я думаю, Борисов на этом посту еще долго не будет.
Что не помешало "первому Борису" на посту главы британского МИДа обвинить Россию в применении "Новичка" в Солсбери:
У нас есть доказательства, что в течение последних 10 лет Россия не только изучала возможность применения нервно-паралитических веществ для совершения убийств, но также и производила и накапливала запас "Новичка". Ложь — это уже привычная тактика России в последние годы.
Однако, каким бы противоречивым ни было отношение Джонсона к нашей стране, оно предполагает более гибкую позицию, нежели та, которую занимала Тереза Мэй. И возможный союз между Джонсоном и Трампом (не раз заявлявшем о необходимости улучшения американо-российских отношений) может послужить снижению градуса русофобии, царящей в британском обществе в последние годы. Для того, чтобы представить себе уровень демонизации нашей страны в СМИ Великобритании, советую посмотреть свежий британский сериал "Years and Years", в котором коварные русские проводят на пост премьер-министра Соединенного Королевства свою марионетку.
Но главное даже не это. Как отмечает Леонид Поляков, сейчас "Великобритания на какое-то время парализована внутренними склоками и, я бы уже сказал, конституционным кризисом". Действительно, призрак не просто правительственного, а системного кризиса уже хорошо различим на горизонте. Если Джонсону не удастся до 31 октября решить проблему выхода Соединенного Королевства из ЕС (а в парламенте противников "жесткого Брексита", или выхода без сделки, большинство), то в ноябре не исключен вотум недоверия новому правительству и "очередные внеочередные" выборы. И тогда долгожданный триумф Джонсона может смениться обидным поражением, а сам Борис войти в историю Великобритании как "калиф на час".
