Популярный миф гласит, что в августе 1918 года в Свияжске большевиками был установлен памятник Иуде. Хотя никаких убедительных подтверждений существования этого памятника до сих пор обнаружить не удалось, фейк оказался весьма живучим. Впрочем, таких много. Большая часть из них стала результатом намеренно запущенной дезинформации в ходе борьбы политических противников: красные сочиняли про белых, белые — про красных. Некоторые из ложных "фактов" живут уже более 100 лет. Евгений Антонюк вспоминает пять фейков о Гражданской войне, которые дошли и до наших дней.
Памятник Иуде
Один из самых громких фейков времен Гражданской войны, который стал известен во всем мире и немало способствовал ухудшению имиджа большевиков в остальных странах, в которых христианство играло значительную роль.
Создателем легенды стал датчанин Хеннинг Келлер, посещавший революционную Россию с дипломатической миссией. Датчанин побывал в нескольких городах, был потрясен увиденным и по возвращении домой написал о своем путешествии книгу "Красный сад. Приключения в Советской России". Книга была опубликована в 1922 году.
В одной из глав автор сообщает, что в августе 1918 года лично присутствовал при открытии большевиками памятника Иуде в городе "Свиягород". По его словам, руководил церемонией некий "красный еврей с фабричным именем", а после открытия памятника был дан залп из пушек и все присутствующие расцеловали друг друга.
Из книги датчанина эта история быстро перекочевала в эмигрантскую прессу и стала широко известна в кругах белой эмиграции, которая безоговорочно доверяла этой истории. И по сей день эта легенда пользуется определенной популярностью среди противников большевизма.
В постсоветское время неоднократно предпринимались попытки разыскать в архивах хоть какие-то дополнительные свидетельства установки памятника, но ничего найти не удалось. Кроме того, города под названием Свиягород в России никогда не существовало.
Теоретически Келлер мог выдумать историю, чтобы добавить сенсационности своей книге о нравах революционной России. В пользу этой версии говорит тот факт, что большевики вряд ли стали бы прославлять библейского персонажа. Официальной позицией всегда был атеизм, а все религии были объявлены "поповскими сказками" и "опиумом для народа". Вряд ли они стали бы придавать легитимность религиозной истории установкой памятника библейскому персонажу.
Но более вероятно, что описанная Келлером история происходила в реальности, просто он в силу незнания языка кое-что напутал. Свиягородом писатель мог ошибочно назвать город Свияжск. В августе 1918 года туда приезжал сам Троцкий, который лично произносил речь на торжественных похоронах погибшего красного командира Яниса Юдиньша, фамилия которого созвучна с именем Иуды в европейских языках — Judas. Не владевший русским датчанин вполне мог принять красного латышского стрелка за Иуду.
Обобществление женщин
О попытках обобществления женщин на контролируемых советами территориях много писала пресса белых еще в разгар Гражданской войны. Позднее истории о коммунальной любви перекочевали и в западную прессу.
Известно несколько попыток реализовать обобществление женщин на местах. Так, в начале 1918 года некий Хватов расклеивал в Москве прокламации с декретом об обобществлении российских девиц и женщин от 17 до 32 лет от имени Московской ассоциации анархистов. Он даже создал своеобразный публичный дом, назвав его Дворцом любви. Хватова судили, но в итоге он был оправдан. Позднее его убили анархисты за дискредитацию их движения.
У Хватова нашелся последователь в Самаре. Некий Уваров, который весной 1918 года расклеивал на улицах свою версию декрета об обобществлении женщин, опять-таки от имени анархистов. Уваров тоже был убит, а Самарская федерация анархистов опубликовала прокламацию, в которой называла "декрет" провокацией и обещала беспощадно убивать всех, кто будет от имени анархистов распространять подобные "декреты" и дискредитировать их.
Кроме того, сохранилось дело Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков при главнокомандующем вооруженными силами на Юге России. Комиссией проводилось расследование "социализации девушек в Екатеринодаре по мандатам советской власти" в период недолгого владычества большевиков в городе. В материалах дела сохранился даже мандат, подписанный неким главкомом Иващевым. Инициатором этого декрета в деле назван комиссар по внутренним делам Бронштейн.
Однако никакого главкома Иващева на Кубани не было. Был председатель чрезвычайного штаба Кубано-Черноморской советской республики Иванов. Что касается Бронштейна, то он в действительности занимал пост заместителя комиссара юстиции от армии.
На основании этих ошибок многие исследователи считают эту историю фейком, сфальсифицированным белыми. Однако есть и такие исследователи, которые полагают, что подобная практика в ограниченном виде действительно могла существовать в Екатеринодаре недолгое время.
Так или иначе, непосредственно большевики никогда не предпринимали попыток обобществления женщин в общегосударственном масштабе. Все известные инциденты — самоуправство отдельных людей на местах. Кроме того, большинство из этих историй связано с анархистами, а не с большевиками.
Интервенция — дело рук белых
Но не только противники большевиков создавали фейки. Этим отличались и сами большевики. В частности, популярное утверждение, что иностранная интервенция в России была делом рук белых, до сих пор принимается многими за истину. Однако в действительности белые не имели ни малейшего отношения к организации интервенции. Более того, интервенты высадились в советской России с прямого согласия руководителей партии большевиков и некоторое время даже сотрудничали с ними.
Еще в период Гражданской войны красные активно использовали в своей пропаганде факт иностранной интервенции. Интервенты якобы были приведены белыми для того, чтобы свергнуть пролетарскую власть и вернуть на трон царя, отдав землю помещикам. После окончания войны на протяжении 70 лет эта точка зрения была официальной и присутствовала во всех без исключения учебниках. За этот период она превратилась в утверждение, не требующее доказательств. До сих пор подавляющее большинство людей уверены, что приход интервентов — это дело рук белых.
Но это не так. Интервенция началась в марте 1918 года, когда англичане высадились в Мурманске. В это время все антибольшевистские белые силы насчитывали несколько тысяч человек, двигавшихся в самоубийственный поход на Екатеринодар (позже стал известен как Первый Ледяной поход). Помимо 3-х тысяч добровольцев, шедших на Екатеринодар, в состав антибольшевистских сил входили 3 тысячи кубанских казаков под командованием Покровского и около тысячи донских казаков Попова, шедших на зимовники в Сальские степи. Очевидно, что рассчитывать с такими незначительными силами на победу в противостоянии было просто невозможно, и они сами воспринимали свой поход как самоубийственный. Кроме того, лидеры антибольшевистского сопротивления не имели связи даже друг с другом и не могли заинтересовать иностранные державы в силу своей малочисленности.
В действительности англичане высадились на севере России с прямого согласия большевиков. Из-за немецкого наступления союзники опасались, что немцы займут Мурманск — важный со стратегической точки зрения город. Чтобы помешать им, англичане вступили в контакт с председателем Мурманского совета Юрьевым, который сообщил об их предложении в Москву.
Все партийные лидеры согласились с необходимостью принятия помощи. Троцкий телеграфировал в Мурманск:
Вы обязаны принять всякое содействие союзных миссий.
Сталин в разговоре с Юрьевым по телефону добавил:
Помощь принять. Комбинация должна носить абсолютно неофициальный характер. Дело это относим как бы к разряду военных тайн. В сохранении же тайны вы ответственны, как и мы.
Англичане высадились в Мурманске и даже совместно действовали вместе с Красной армией против белых финнов. Однако о высадке узнали немцы и пригрозили разрывом только что подписанного Брест-Литовского мира. Большевики, угодившие в неприятную ситуацию, сделали крайним Юрьева, от которого потребовали выдворить союзников из города. Юрьев становиться крайним не захотел и объявил Москве, что не имеет вооруженных сил, чтобы вынудить англичан уйти, и умывает руки. С этого момента красные и интервенты воспринимали друг друга как противников, хотя и практически не вступали в вооруженные конфликты.
Только со второй половины 1918 года, когда белые уже обрели определенную силу, союзники начали оказывать им достаточно ограниченную поддержку.
Белые монархисты
Еще один популярный фейк, созданный большевиками, которые представляли своих противников не иначе как монархистов, намеревавшихся вернуть в России порядки, которые были до Революции. В действительности это не так. Антибольшевистские силы были весьма различны по своему составу.
Временное правительство Северной области возглавлял старый революционер-социалист Николай Чайковский. В самарско-уфимском КОМУЧе доминирующие позиции занимали эсеры. В Северо-Западном правительстве заседали кадеты, меньшевики и эсеры. Генерал Деникин по своим взглядам был республиканцем-демократом. Атаман Краснов выступал за максимальную автономию Дона и атаманскую власть. Адмирал Колчак не имел каких-то ярко выраженных политических взглядов, в его правительство входили и кадеты, и социалисты. Атаман Семенов был сам себе хозяин и ориентировался только на японцев. Барон Врангель проводил прагматичную политику, а в его правительстве доминировали либерально настроенные политические деятели.
Все белогвардейцы покинули страну или были убиты
Этот миф был вдохновлен как общей жестокостью большевиков, так и масштабными эвакуациями из Крыма, Архангельска и Владивостока, казнями офицеров в Крыму и Большим террором.
Действительно, значительная часть офицерского состава покинула советскую страну. Однако большинство рядовых, особенно служивших по мобилизации, остались в РСФСР. Существенная их часть действительно пострадала от репрессий, особенно в период Большого террора. Тем не менее некоторым удалось не только уцелеть, но и сделать блестящую карьеру в СССР. Одни из них сумели скрыть свое белое прошлое, другие оказались настолько ценными специалистами, что их не рискнули тронуть.
Многолетний президент советской Академии Наук, один из отцов советской ядерной энергетики, троекратный Герой социалистического труда, 9 раз награжденный орденами Ленина Анатолий Александров в молодости успел послужить в армии Врангеля и даже имел боевые награды.
Генерал колчаковской армии Аполлон Крузе стал единственным белым генералом, получившим аналогичное звание в РККА и при этом избежавшим репрессий. В годы ВОВ Крузе командовал дивизией, а затем стрелковым корпусом. Вышел в отставку после войны в звании генерал-лейтенанта.
Советский маршал Леонид Говоров на протяжении года служил офицером в армии Колчака и только после ее поражения перешел к красным.
Подъесаул Добровольческой армии Тимофей Шапкин в самом конце войны перешел на сторону красных и впоследствии дослужился до звания генерал-лейтенанта.
Знаменитый художник-соцреалист Борис Иогансон, возглавлявший Академию художеств СССР, также служил у Колчака. Про его самую знаменитую картину "Допрос коммунистов" еще при его жизни ходили слухи, что он писал ее с натуры.
Борис Герасимов, старший брат одного из самых знаменитых советских режиссеров Сергея Герасимова, был полковником колчаковской армии. После войны он стал оперным певцом, а затем долгие годы был хормейстером Сталинградского театра оперетты.
Немало бывших белогвардейцев было среди литературных деятелей. Сказочник Евгений Шварц ("Обыкновенное чудо", "Убить дракона") вообще был первопоходником (особо почетный статус в Добровольческой армии), он участвовал в Ледяном походе и был демобилизован по состоянию здоровья после тяжелого ранения, полученного при штурме Екатеринодара.
Некоторое время в Добровольческой армии провели Михаил Булгаков и Валентин Катаев.
Самуил Маршак не служил в армии, но сотрудничал с белыми газетами, в которых публиковал антибольшевистские стихи и фельетоны, как Илья Эренбург и Александр Куприн (редактор "белой" газеты "Приневский край"). Еще один детский писатель Николай Шестаков ("Финист - ясный сокол") в годы Гражданской войны работал в колчаковских газетах.
