Переполох

«Правый» Европарламент и отторжение Украины

Если задаться вопросом: «А кто представляет сейчас самую большую опасность для существования Евросоюза?» – то невольно придешь к ответу: сам Евросоюз. Если точнее – два подхода к формату этого супергосударства, которое уже впору называть Евроимперией даже по вполне формальным признакам. Никогда в своей истории такое количество европейских территорий не признавало верховную власть единого центра, каковыми в настоящее время являются органы брюссельской бюрократии.

Первый подход, «островной», рассматривает Европу как сплав свободных рынков в остальном суверенных государств. Основным адептом такого взгляда является Великобритания. Второй подход, «континентальный», протаскивают «экономический локомотив ЕС» (Германия) и «политическое сердце Европы» (Франция). Во всяком случае, они сами себя так идентифицируют. Этот подход предполагает создание централизованного и унифицированного государства, населенного «европейцами». Идея, кстати, явно уворованная у Леонида Брежнева и КПСС, которые еще в 70-х годах норовили создать «новую общность» – советский народ.

Последние четверть века Европа развивалась в формате «континентального» подхода, унифицируя и стандартизируя все, до чего дотягивалась «рука Брюсселя» – от кривизны огурцов до ширины железнодорожной колеи или правил работы на энергетическом рынке. Но в мае 2014 года тихой благодати был нанесен удар, переполошивший весь европейский курятник. Многие политики, например французский премьер Мануэль Вальс, уже окрестили его «землетрясением».

О федерации думают и в Европе...

Население стран, входящих в Европейский союз, непосредственно представлено одним из семи органов ЕС – Европейским парламентом. А поскольку европейцы считают себя сторонниками демократических ценностей, то именно Европарламент (на сегодняшний день – 751 депутат) является «высшим авторитетом» Евросоюза и именно он утверждает «первого в Европе», коим является председатель Еврокомиссии, глава исполнительной власти ЕС. Как и в любой уважающей себя верховной «раде», в Европарламенте существуют свои интриги, скандалы и, главное, фракции. Победившая на выборах фракция и «протягивает» свою креатуру на главный евросоюзовский пост. С 1999 года выборы выигрывает Европейская народная партия (ЕНП), панъевропейская правоцентристская политическая сила, включающая в себя 73 коллективных члена из 39 стран. Последние 10 лет, с ноября 2004 года, два пятилетних срока Европой руководит вице-президент ЕНП 56-летний Жозе Мануэль Баррозу, в свое время – португальский премьер-министр. Баррозу – ярый сторонник «континентального» формата Евросоюза и полтора года назад публично и почти директивно высказался за трансформацию ЕС в единое федеративное государство. Выступая 12 сентября 2012 года в Европарламенте, он произнес слова, ставшие чуть ли не сенсацией: «Нам будет необходимо двигаться к федерации европейских государств. Сегодня я призываю к федерации национальных государств». Позиция, вызывающая уважение и понимание, особенно если учесть, что Баррозу был и не прочь эту федерацию возглавить. Ведь за неделю до спича португальца его давняя протеже Вивиан Рединг, гражданка Люксембурга (ныне – зампредседателя Еврокомиссии по юстиции, фундаментальным правам и гражданству), как бы невзначай запустила среди медийщиков тему избрания Баррозу на третий срок. Эту идею быстро подхватила пресса, начала анализировать реальность такой вероятности и пришла к выводу, что шансы Баррозу на то время были достаточно высоки. Кстати, примечательно, что ни один из базовых документов ЕС, в том числе и Маастрихтский договор, не содержит никаких ограничений числа сроков для избрания именно на эту должность одного и того же лица. Учитывая тщательность, с которой прописываются фундаментальные документы Союза, и мировую тенденцию к ограничению для одного лица сроков пребывания на высшем посту, сложно поверить, что это недосмотр архитекторов здания ЕС. Более вероятно, эта «дыра» в законах сознательно оставлена на тот случай, если ситуация будет требовать сохранить нужного человека на посту главы Еврокомиссии, который фактически равнозначен посту премьер-министра ЕС.

Но мысли не очень нежные

Но этим человеком будет не Баррозу. Потому что в Европе далеко не всем нравится построение Евроимперии (простите, Евросоюза) за счет обрезания суверенных прав национальных государств. Как и политика ЕС, которая не в состоянии обуздать вал нелегальной миграции в сытую и благополучную Европу. Подавляющая часть этого «вала» (арабы, чернокожие, китайцы, в меньшей степени – славяне) не в состоянии интегрироваться в европейскую культуру и производство, а живут своими гетто-диаспорами, формируя криминальные зоны, искренне пугающие добропорядочных бюргеров и мсье. Однако на них (закон одинаков для всех) распространяются все прелести социального обеспечения, что оскорбляет уже не чувство безопасности бюргеров, а их кошелек. И не удивительно, что на только что закончившихся выборах в Европарламент значительно укрепили свои позиции националистические силы, выступающие против Евросоюза как такового. Традиционно их разделяют на «крайне правых» и «евроскептиков». В предыдущей каденции европейской «рады» первые были представлены независимыми депутатами, и естественное развитие парламентаризма ставило перед ними задачу создания фракции. Фракция Европарламента – это объединения депутатов разных стран «по принципу идеи». Причем депутатов должно быть не менее двадцати пяти, а стран – не менее семи. Фракция (сейчас их в Европарламенте семь) – это престижно и эффективно. Это возможность председательства в парламентских комиссиях и составление докладов, которые ложатся в основу политических и экономических решений. А еще это выгодно. Субсидии ЕС в размере от одного до трех миллионов евро в год на парламентскую деятельность еще никакой фракции не мешали. На выборах-2012 правые националисты своего добились. Их основная сила – французский «Национальный фронт» Марин Ле Пен – получила 24 кресла, увеличив свое представительство на 21 мандат. Сбитой спартанской фалангой в парламент ворвались греческие правые из партий «Золотая Заря» и «Патами» (5 мандатов на двоих). Вдвое укрепили свои позиции австрийская «Партия Свободы» и викинги из «Датской народной партии» (по 4 мандата). Лихой варварской толпой ворвались германцы: семь кресел у «Альтернативы для Германии» и одно – у Национально-демократической партии. Сохранил свои позиции (три мандата) венгерский «Йоббик». Потеряла одно место, но сохранила четыре голландская «Партия Свободы». В итоге 28 мая Марин сообщила, что уже сейчас уверена в 38 голосах из пяти стран: своих во Франции, «свободовской» Австрии, пятерых итальянцев из «Лиги Севера», бельгийского «фламандца» и четырех из «Партии Свободы» Голландии. Ле Пен настолько уверена в себе, что объявила об отказе в сотрудничестве с греческой «Золотой Зарей», венгерским «Йоббиком» и немецкими национал-демократами – из-за их антисемитизма, радикализма и грубости. Забавно, но именно в этом «Йоббик» два года назад упрекал украинское ВО «Свобода». Ха, интересно было бы послушать разговор Марин с Олегом Тягнибоком! На фоне такой самоуверенности лидера французских националистов провал их бывших союзников «Великой Румынии» и болгарской «Атаки» (не получили мандатов) свидетельствует только об одном: правые националистические, антиевросоюзовские настроения овладевают не восточноевропейским «молодняком» ЕС, а наоборот – старыми «грандами Европы» – Францией, Германией, Бенилюксом. Что гораздо более опасно для самого здания «Единой Европы». И ведь выше речь шла только о «буйных» правых. Но есть еще и респектабельные «евроскептики». Их фракция «Европа за свободу и демократию», образованная в 2009 году, добавила к своим семнадцати еще как минимум 21 место. Рывок был обеспечен за счет английской «Партии независимости» Найджела Фараджа, которая теперь распоряжается 24 мандатами (плюс 11), и впервые попавшего в Европарламент итальянского «Движения 5 звезд» Беппе Грилло, получившего в свое распоряжение 17 кресел. При этом следует заметить, что правые (во всяком случае, Марин Ле Пен) тоже нередко самоопределяются именно термином «евроскептики», целью которых является остановка «взбесившейся машины, в которую превратился Евросоюз». Ради этого она обещает «блокировать любую новую передачу суверенных прав, отказ от любых ограничений, накладываемых Европейским союзом, отказ от любого нового расширения». Так что фракцию Марин создаст и ситуативных союзников из числа «респектабельных» получит. Да разве только из их числа?

Не всегда националист националисту брат

Все это не означает смены лидера. Европейская народная партия выборы все-таки выиграла, но с ранами, которые могут стать несовместимыми с жизнью. Они потеряли 64 кресла (осталось 210), и их основные соперники из Прогрессивного альянса социалистов и демократов, на прошлых выборах печально смотревшие в спину удаляющемуся лидеру, отставая на 78 мандатов, теперь дышат им в затылок. Ведь у них 191 кресло. И в таких обстоятельствах Баррозу с его еврофедералистскими спичами, естественно, уже ничего «не светит». ЕНП выдвинула на пост председателя Еврокомиссии экс-премьера Люксембурга Жан-Клода Юнкера. И тому придется очень внимательно прислушиваться к голосу националистов, если хочет сохранить вверенную ему державу. Потому что, если сменить ориентир оценки выборов, националисты и евроскептики победили представителей действующей власти в Англии, Франции, Италии, Греции, Дании. Переполох, устроенный националистами и евроскептиками, обеспокоил даже глобалистическую мировую элиту. Настолько, что в повестке дня 62-й Бильдербергской конференции, проходившей с 28 мая по 1 июня в копенгагенском отеле Marriott (Копенгаген, Дания), внезапно появился вопрос о том, что делать с партиями с «антиеэсовскими» взглядами, прошедшими в Европарламент? А Бильдерберг – это тусовка реальных денег, а не каких-то там избранных президентов. Но что все это означает для нас, живущих в Дунайско-Донском междуречье? Хорошего мало... Марин Ле Пен называет себя «другом Украины», и поэтому в Евросоюз ее не пустит: «Друзей в кошмар не приглашают». К тому же к украинцам она относится очень скептически и рационально. Да чего там, она просто не желает, чтобы «бескультурные и дикие толпы наркоманов, бомжей и проституток, жаждущих крови, врывались в города Западной Европы». Это – о Майдане. И ее можно понять: украинское насилие, в феврале переведенное украинскими националистами в кровавую фазу, а в мае – в гражданскую войну с явными признаками геноцида, совсем не отвечает мечтаниям европейских националистов убрать иноземные «толпы наркоманов, бомжей и проституток», наводнившие Западную Европу в последние десятилетия. Убрать, а не умножить. Создается парадоксальная ситуация: европейские правые националисты, провозгласившие своей целью борьбу с Евросоюзом и восстановление континентальной модели national state, невольно становятся ситуативными союзниками для России. А совсем не для своих «братьев по идее» из тягнибоковской «Свободы» или майдано-ляшковских радикалов. Прошедшая каденция Евросоюза фактически признала Россию врагом «единой Европы», а «враг твоего неприятеля – твой друг». Поэтому не удивительно, что пассионарная француженка Марин задачу ставит жестко: «Европа обязана всецело поддержать Россию в украинском вопросе... Мы должны все признать право на воссоединение великого русского народа, проживающего как в России, так и по левую сторону Днепра». Лидер «респектабельных евроскептиков» Найджел Фарадж немногим отстает от француженки, с полным основанием утверждая, что кризис спровоцировал Евросоюз, «дестабилизировав» Украину – «если вы тыкаете русского медведя палкой, он ответит». А венгерская европарламентская партия «Йоббик» (та самая, слишком «крутая» даже для Ле Пен), та вообще просто и немудряще раскритиковала киевский режим, солидаризовалась с восстанием на Юго-Востоке и внимательно присматривается к большому куску Закарпатья, населенного этническими венграми.

***

Парадокс. Победа националистических движений на выборах в Европарламент в 2014 году наносит очень ощутимый, если не смертельный удар украинскому, пусть кроваво-радикальному, но такому же националистическому движению. Но это не страшно. Страшно то, что судороги этнократического национализма, последствия которого могут быть роковыми для суверенности Украины в целом, страна встречает беспомощной, ослабленной, раздробленной и с азартом уничтожающей самое себя в степях между Днепром и Северским Донцом. Андрей Ганжа для Вечернего Политрука