Восстание Чехословацкого корпуса, произошедшее 100 лет назад, советские историки традиционно обходили молчанием - боялись задеть чувства братского чехословацкого народа, к тому же союзника по социалистическому лагерю. Уже в новое время из чешских легионеров попытались вылепить "борцов с большевизмом", но из этой затеи также ничего не вышло – имидж никак не согласовался с неудобными историческими фактами. Поэтому и российские историки также предпочли не замечать легионеров. Между тем восстание Чехословацкого корпуса затронуло более половины территории страны и стало настоящим спусковым крючком для начала Гражданской войны в России. Владимир Тихомиров рассказывает, как вооруженные чехи оказались в России и что творили.
Откуда взялись чехи
Предыстория событий такова. Уже в августе 1914 года - то есть через две недели после начала боевых действий - военный министр Российской империи Владимир Сухомлинов издал приказ о формировании особой Чешской дружины из военнопленных австро-венгерской армии для использования в боевых действиях на Юго-Западном фронте.
И пленных было немало: чехи и словаки практически без боя сдавались русской армии. Уже в октябре 1914 года первые военнослужащие Чешской дружины принесли присягу и были направлены обратно на фронт. Генерал Брусилов вспоминал:
Почему-то Ставка опасалась измены со стороны пленных чехов. Но я настоял на создании дружины, и впоследствии оказалось, что я был прав. Чехи держали себя молодцами. Я посылал эту дружину в самые опасные и трудные места, и они всегда блестяще выполняли возлагавшиеся на них задачи.
Главной же задачей Чешской дружины была пропаганда против Австро-Венгерской империи. Их усилия встречали на родине полное взаимопонимание: большинство чехов и словаков ненавидело австрийцев и венгров и мечтало об освобождении.
И вскоре на фронте сражалось уже восемь чехословацких стрелковых рот. В декабре 1915 года из чешских пленных был сформирован 1-й чехословацкий стрелковый полк, насчитывавший 1600 человек. А уже через четыре месяца начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Михаил Алексеев разрешил сформировать и чехословацкую бригаду.
Против большевиков, немцев и петлюровцев
Еще до начала Первой мировой войны чешские политики обсуждали создание чешского королевства во главе с одним из русских великих князей. И, как говорил основатель Чешской народной партии Томаш Масарик, все чехи были бы рады видеть "свободную и независимую корону Св. Вацлава сияющей в лучах короны Романовых".
Но еще более радостно чехи встретили Февральскую революцию. Томаш Масарик восторженно обратился к председателю Государственной думы Михаилу Родзянко:
Сбываются идеалы лучших славянофилов. Славянство будет великим не только в географическом смысле, но и духовно.
Падение монархии и перспектива быстрого окончания войны значительно ускорили формирование Чехословацкого корпуса – уже летом части насчитывали 21 тысячу солдат, готовых стать основой армии для будущей Чехии. Но курс Масарика на невмешательство в русские внутренние дела ради сохранения армии для Чехии разделяли далеко не все.
Так, командир 1-го чехословацкого стрелкового полка им. Яна Гуса капитан Алексей Степанов – русский офицер! - предложил выступить на Москву против немцев и большевиков.
Предложение мое сочувствия не встретило, - вспоминал позже Алексей Павлович. - Я же и сейчас категорически утверждаю, что очищение России от большевиков в то время для корпуса явилось бы делом легким. Мы были хорошо вооружены, захватив с фронта все, что могли увезти с собой… Никто в России и даже в ее столице Москве не мог оказать нам сопротивления.
Тогда капитан Степанов на свой страх и риск отправил стрелков сражаться против большевиков под Киевом, затем чехи громили войска Центральной рады и петлюровские банды, сражались против немцев, после чего они даже снискали расположение большевиков.
Через Владивосток во Францию
Большая часть чешских полководцев рвалась на Запад. Более того, они считали, что единственный путь к созданию чешского независимого государства пролегает через союз с Францией и французской армией. Именно поэтому в октябре 1917 года в корпусе был введен воинский устав французской армии, после чего правительство Франции издало декрет, объявлявший Чехословацкий корпус особой частью французской армии.
Но вот вопрос: как же пробраться во Францию через линию фронта, где немецкие и австрийские войска относились к предателям-чехам, мягко говоря, без симпатий?
Варианта было три. Во-первых, можно было попытаться прорвать Западный фронт. Но этот вариант чехи сразу отвергли – воевать с немецкой армией было слишком опасно, тут дураков нет. Во-вторых, можно было бы отправиться в Мурманск, а далее морем, в обход Скандинавии добраться до севера Франции. Но это тоже был опасный маршрут – в северных морях хозяйничали немецкие подлодки.
Наконец, был и третий вариант – "кругосветный". Надо было лишь добраться по российской железной дороге до Владивостока, сесть на корабли и пройти вокруг Индокитая и мимо Африки – прямиком к Суэцкому каналу и далее в порт Марселя.
Именно такой маршрут и был по душе большинству чешских командиров - путешествовать вокруг света всегда приятнее, чем гнить в окопах. Возможно, пока чешские легионеры добирались бы таким окружным путем до Франции, война уже бы и завершилась, при этом никто бы не считал их дезертирами – разве они виноваты, что дорога к месту битвы заняла столько времени?!
И вот все чешские военные части, дислоцированные на Юго-Западном фронте в районе нынешних Молдовы и Западной Украины, стали дружно в эшелоны, желая побыстрее добраться до Владивостока.
Большевики не думали мешать отъезду чехов – напротив, и командующий советскими войсками на Украине Антонов-Овсеенко, и сам Ленин не раз высказывались в том духе, что все были бы только рады, если бы назойливые чехи поскорее уже убрались бы из России.
Вооруженные и опасные
Но и пускать в тыл страны прекрасно оснащенную и вооруженную до зубов армию иностранного государства у Ленина не было никакого желания. Поэтому сразу же встал вопрос о разоружении чехов, которые наотрез отказывались расстаться даже с одной пушкой, не говоря уже о пулеметах. Троцкий, назначенный вести переговоры о разоружении, уговаривал и юлил:
Мы ведь не хотим, чтобы вы совсем сложили оружие. Мы хотим лишь, чтобы вы сложили его в свои вагоны и поставили к нему караулы. Речь идет лишь о форме!
Время играло против чехов - 9 февраля 1918 года украинское правительство подписало с Германией сепаратный мирный договор, и немецко-австрийские войска начали наступление вдоль всей линии фронта, мечтая жестоко покарать чешских "изменников".
В итоге чехи пошли на уступки и договорились так: большевики дают чехам нужное количество паровозов, но взамен они сдают "лишнее" оружие. Были установлены и лимиты: в каждом эшелоне для охраны будет одна рота в количестве 168 человек, вооруженных винтовками и одним пулеметом, количество патронов – 300 на винтовку и 1205 на пулемет. Все остальное – винтовки, пулеметы, орудия – должно быть сдано в Пензе особой комиссии большевиков.
Впрочем, на этот договор чехи "забили", как только эшелоны ушли на порядочное расстояние от наступающих германцев. Полковник Станислав Чечек вспоминал о настроениях солдат:
Солдаты не знают, что ответить, мнутся. Тогда спрашиваю одного из них: сдашь орудие? – Не сдам, – говорит, – спрячу, но не сдам. Я ждал этого ответа. За ним и другие, как один, заявляют – не сдадим, скроем, а не сдадим. – Идите, – говорю им, – скажите это и другим. Я того же мнения: наш полк оружие сдавать не должен.
Поход на восток
Итак, все чехи отправились на восток. К маю от Пензы до Владивостока в пути находилось 63 "чешских" эшелона, в которых насчитывалось 35 600 военнослужащих корпуса.
Из-за перебоев в движении силы чехов были распределены по российским железным дорогам неравномерно – больше всего чешских подразделений скопилось в районе Пензы и Челябинска. Чуть меньше количество легионеров было сосредоточено в Новониколаевске (ныне Новосибирск), в Нижнеудинске и в Мариинске под Кемерово.
Но и немецкое командование не сидело сложа руки. Пытаясь помешать продвижению чехов на восток, немцы выдвинули советскому правительству ультиматум:
Опасаясь японского наступления в Сибири, Германия решительно требует, чтобы была начата скорая эвакуация немецких пленных из Восточной Сибири в Западную или Европейскую Россию.
И 21 апреля Лев Троцкий отдал приказ остановить все чехословацкие эшелоны, находившиеся западнее Иркутска – теперь они должны были следовать в Мурманск (те же эшелоны, находившиеся к востоку от Иркутска, могли продолжать путь во Владивосток).
У командиров чешских легионов приказ Троцкого вызвал настоящий шок, многие не верили в подлинность телеграмм. Чехи отказались следовать на север. Недоверие к большевикам усиливала деятельность чехословацких коммунистов, которые призывали солдат оставить корпус и записываться в Красную армию. Легионерам рисовали страшную судьбу, которая их ожидает, если они этого не сделают. Например, чешская коммунистическая газета "Красная армия" писала:
Сотни немецких шпионов и доносчиков втерлись в корпус, посылают сообщения в Берлин, и немецкие подводные лодки поджидают в Белом море или в Атлантическом океане богатую добычу.
В итоге деморализованная, но хорошо вооруженная масса чешских солдат только и ждала повода взорваться.
Повод для восстания
14 мая 1918 года на челябинском вокзале произошло на первый взгляд ничем не примечательное событие: из отходившего со станции эшелона с австрийскими и венгерскими военнопленными в солдат Чехословацкого корпуса полетела самая обычная кочерга, которая попала в голову стоявшему на перроне чешскому легионеру 3-го Чехословацкого им. Яна Жижки стрелкового полка. Разъяренные чехи, ненавидевшие Австро-Венгрию и особенно венгров, остановили эшелон, вытащили пленных из вагонов. Десять из них были избиты прикладами, а одного - Иоганна Малика, на которого как на виновника инцидента указали избитые австрийцы - разъяренные чехи закололи штыками.
Этому столкновению, в котором ни с той, ни с другой стороны не участвовало ни одного российского подданного, суждено было сыграть колоссальную роль в истории Гражданской войны в России.
Вскоре на вокзал прибыл наряд милиции и чекистов, которые решились арестовать всех участвовавших в убийстве пленного чешских солдат, так как "уличенные два чехословацких солдата на вопрос выдать виновного отвечали: "Не выдадим".
Через некоторое время подполковник Сергей Войцеховский, командовавший 3-м полком, направил городским властям делегацию с требованием освободить арестованных солдат. Но и члены делегации попали в тюрьму.
Подполковник Войцеховский объявил тревогу и приказал готовиться к бою. И уже в 6 часов вечера вооруженные отрядов легионеров фактически захватили город. Были задержаны и местные чекисты, и депутаты Совета, многие из которых были под горячую руку расстреляны.
Мятежи один за другим
Большевики отреагировали, как только в Москву пришла телеграмма из Челябинска. 25 мая вышел приказ Троцкого № 377: все Советы от Пензы до Омска должны были немедленно разоружить чехословаков. Каждый легионер, который мог быть обнаружен вооруженным на железной дороге, должен был быть расстрелян на месте.
Но исполнение этого приказа сразу же натолкнулось на сопротивление чехов. Вслед за Челябинском мятеж вспыхнул уже в Пензе. Станислав Чечек, командир "пензенского" корпуса, вспоминал:
27 мая в 3 часа дня к нам на станцию пришел товарищ Кураев, председатель Совета губернских комиссаров, пожелавший выступить перед солдатами. Мы собрались вокруг вагона, с которого он начал свое выступление. В своей речи Кураев показал все свое отношение к нам. Никогда раньше в своей жизни я не слышал такой демагогии! Похоже, он думал, что перед ним стадо баранов. Потом выступал еще один товарищ, речь которого произвела еще более удручающее впечатление. Он сказал: "Вы не поедете во Францию. На самом деле вас отправят в Африку воевать против чернокожих рабочих и крестьян. Франция просто использует вас, но ничего не даст взамен. Вас продали американским миллионерам! Некоторые из нас смеялись, другие кричали: "Убирайся, мошенник!" Выступил и кто-то из наших. Говорил, что винтовки не сдадим. Если они хотят их забрать, пусть только попробуют. Здесь, на чужбине, мы всего лишь горстка изгнанников, у нас нет даже хлеба. Оружие — это все, что у нас есть. Если будет нужно, мы готовы воевать против кого угодно, хоть против всего мира...
После митинга председатель Пензенского Совета рабочих и крестьянских депутатов Александр Минкин связался с Троцким:
Пришли к заключению, что не можем выполнить предписание. В Пензе на расстоянии 100 верст находится около 12 000 войск с пулеметами. Арест офицеров неминуемо вызовет выступление, против которого устоять мы не сможем...
Троцкий сухо ответил:
Товарищ, военные приказы отдаются не для обсуждения, а для исполнения. Вы обязаны действовать решительно и немедленно.
Но действовали уже чехи. В тот же день в чешских эшелонах прошли собрания офицеров, на которых легионеры вынесли единодушное решение: поскольку чехи в любой момент могли подвергнуться нападению, они должны ударить первыми и захватить Пензу врасплох.
Уже на следующий день на станцию прибыл железнодорожной состав, на платформах которого находилось три бронеавтомобиля, направленных из Москвы на помощь большевикам. Охраняли эшелон китайские солдаты-наемники, которые и не сразу поняли, что чужаки захватили ценный груз.
Как только в Совете губернских комиссаров Пензы узнали о захвате эшелона на станции, в городе объявили тревогу. Также большевики попытались перекрыть Лебедев мост, который соединял центр города с вокзалом. Но легионеры, пустив на позиции красноармейцев захваченные броневики, быстро смяли сопротивление. За ночь отряды чехов захватили практически весь город, взяв здание Совета на Соборной площади в тесное кольцо. Красноармейцы ожесточенно отстреливались из пулеметов, но в ответ чехи расстреляли Совет из тяжелой пушки броневика "Гарфорд-Путиловский".
Кровавые расправы
После захвата Пензы легионеры безжалостно расправились с бойцами 1-го Чехословацкого революционного полка – именно им они и должны были сдавать оружие. Попавшие в плен бывшие однополчане и земляки были избиты и расстреляны. Несколько дней чехи грабили городские военные и продовольственные склады, магазины, дома.
Вести о событиях в Пензе в тот же день пришли в Челябинск и в другие места дислокации легионеров. Уже на следующий день был захвачены Канск под Красноярском, затем Златоуст, Миасский завод, Томск, Курган и Петропавловск – восстание чехов распространялось как пожар. Дольше всех – в течении пяти дней – держался город Троицк в Челябинской области. Когда же все-таки легионеры при поддержке артиллерии захватили город, то в Троицке началась страшная резня: чехи, желая отомстить за убитых товарищей, сначала забили насмерть прикладами винтовок всех захваченных в плен раненных красноармейцев, а затем стали убивать всех, кого они подозревали в симпатиях к "красным". Массовые убийства продолжались два дня, и число замученных насчитывало не менее тысячи человек.
Уже к началу июня 1918 года почти вся Транссибирская магистраль оказалась в руках Чехословацкого корпуса. Казалось, путь к Владивостоку был открыт, но чешские командиры словно позабыли о своем желании поскорее попасть на французско-германский фронт. Действительно, зачем воевать, если можно безнаказанно грабить мирное население российских губерний, упиваясь своей безнаказанностью?
8 июня 1918 года чехи захватили Самару. В первые же дни после взятия города было убито не менее 300 человек, тюрьмы были забиты арестованными. Следом началось наступление на богатые купеческие города Сызрань и Симбирск.
Кстати, в Бугульме под Симбирском от рук чехов чудом избежал смерти Ярослав Гашек - будущий автор романа "Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны". Он дезертировал из чешского легиона, попал в Красную армию и стал заместителем военного коменданта города.
В июле 1918 года были захвачены Тюмень, Уфа и Шадринск, следом развернулись бои на подступах к Екатеринбургу и Казани. Более двух лет чешские легионеры куролесили по территории России, оставляя в каждом городке свой кровавый след – расстрелянных и повешенных ни за что русских людей, вся вина которых состояла только в том, что они посмели не подчиняться иностранной оккупации "братушек".
Чешские легионеры, превратившиеся в обыкновенных бандитов и наемников, воевали то за белых, то за анархистов, то сами за себя, и в конце концов покрыли себя несмываемым позором, вонзив нож в спину Белому Добровольческому движению и всей России – и не только тем, что предали Колчака, выдав его большевикам и похитив золотой запас адмирала. Нет, именно из-за чехов большая часть страны поверила в то, что только большевики, которые изначально рассматривали Россию лишь как плацдарм для подготовки мировой революции, единственные из всех сражаются за освобождение страны от иностранной интервенции.
P.S. Эвакуация Чехословацкого корпуса из Владивостока завершилась 2 сентября 1920. Всего было эвакуировано 67 тысяч человек – 56 тысяч военных, чуть больше 6 тысяч гражданских и 5 тысяч женщин и детей.
