В предыдущих двух материалах Владимир Тихомиров подробно описал, почему пакт Молотова-Риббентропа можно считать дипломатической победой СССР и по какой причине Гитлер ударил по своим польским союзникам. В этой статье речь пойдет о Варшавском восстании 1944 года. Современный польский миф строится на двух взаимоисключающих пунктах: поляки обвиняют Красную армию в том, что красноармейцы специально остановили наступление на подступах к Варшаве, чтобы дать немцам расправиться с польскими патриотами, при этом они гордятся, что Варшавское восстание было направлено не только против вермахта, но и против самой Красной армии. Вопрос, зачем в таком случае Красная армия должна была жертвовать жизнями русских солдат, спасая людей, которые собирались стрелять ей в спину, остается у польских историков без ответа. Но есть в истории Варшавского восстания и другие вопросы, ответ на которые можно найти, лишь ознакомившись с рассекреченными документами из архивов Минобороны РФ.
Ровно в 5 часов началась стрельба из тысяч широко распахнутых окон. Со всех сторон обрушился град пуль на проходивших немцев, на занятые ими здания и марширующие соединения. В мгновение ока оставшиеся в городе гражданские лица исчезли с улиц. Наши люди ринулись из домов и бросились в атаку. Через 15 минут весь город с миллионом жителей был охвачен борьбой. Приостановился весь транспорт. Варшава перестала быть крупным центром коммуникаций в ближайшем тылу германского фронта, где скрещивались пути с севера, юга, востока и запада. Битва за город началась...
Так в своих мемуарах начало Варшавского восстания описывал бывший командир польской Армии Крайовы генерал Тадуеш Коморовский, работавший после войны в Лондоне оклейщиком обоев. Но в реальности все было совсем иначе.
Россия наступает – в Лондоне паника
Операция "Буря" — так в польском правительстве в эмиграции, находящемся в Лондоне, решили назвать план восстания в Варшаве — случилась не просто так.
22 июня 1944 года, то есть ровно через 3 года после начала войны, в Беларуси стартовала "Операция "Багратион": 1-й Белорусский фронт РККА, разгромив четыре армии врага, перешел в широкомасштабное наступление. Уже 28 июня был освобожден Могилев, далее — Минск, Вильнюс, Львов, к концу июля вышли на расстояние прямого броска до Варшавы.
Одновременно войска 1-го Украинского фронта форсировали Вислу в районе Сандомира — то есть всего в 180 километрах к юго-востоку от Варшавы. Западные газеты не скупились на похвалы.
Результаты этого наступления превосходят все, что можно представить себе на основе опыта предшествующих войн, — писала лондонская The Times. — Достаточно сказать, что территория, освобожденная русскими за шесть недель боев только к северу от Припятских болот, равна по размерам территории Англии.
Но на самом деле в Лондоне, где заседало польское правительство в эмиграции, царила легкая паника: как же так, ведь если Красная Армия захватит Варшаву, то посадит там свое правительство — так называемый Польский Комитет Национального Освобождения, который возглавлял Болеслав Берут, бывший слушатель Международной ленинской школы в Москве. Но если власть в Польше перейдет к коммунистам, то кому тогда будут нужны лондонские эмигранты?!
Вскоре глава правительства в изгнании Станислав Миколайчик призвал подпольную Армию Крайову (АК), созданную на территории оккупированной Польши, захватить Варшаву раньше Красной Армии. И просто поставить Сталина перед фактом перехода власти в Варшаве к эмигрантам.
Командующий Армией Крайовой Тадеуш Коморовский писал, что такой маневр под носом у Сталина неизбежно вызовет конфликт с СССР, но именно такой сценарий и был лучшим для эмигрантов:
Я отдаю себе отчет, что наш выход из подполья может угрожать уничтожением наиболее идейного элемента в Польше, но это уничтожение Советы не смогут произвести скрытно, и необходимо возникнет явное насилие, что может вызвать протест дружественных нам союзников...
Другой польский стратег генерал Казимеж Соснковский, командующий подпольными отрядами НСЗ — "Народове Силы Збройне" — и вовсе был уверен, что захват Варшавы спровоцирует войну между СССР и Великобританией. Далее, по мысли генерала, к англичанам присоединятся США и Третий рейх, вернее, новый Третий рейх, в котором генералы вермахта прогонят Гитлера в отставку, и начнется новая мировая война, не сулящая СССР ничего, кроме полного и окончательного разгрома.
А чтобы британцы не смогли улизнуть с новой войны, генералы потребовали у правительства Британии подкрепить восстание силами авиации и воздушно-десантной бригады Британской империи. Но Лондон отказал в военной помощи, пообещав присылать деньги и теплую одежду, что чуть было не поставило на всех планах восстания жирный крест.
Тем не менее 25 июля 1944 года "премьер-министр" Станислав Миколайчик приказал готовить восстание, понимая, что только захват столицы станет последним шансом эмигрантов остаться в большой политике и вернуться в страну.
"Вести беспощадную борьбу с советскими партизанами..."
Надо сказать, что для советского руководства планы польских эмигрантов не были неожиданностью. Операции по захвату городов АК пытались проводить в Вильнюсе и Львове, стараясь закрепить их "польский статус". Но в обоих случаях поляков постигло фиаско — немцы громили повстанцев, города в итоге брали советские солдаты.
Намерения польских генералов тоже не являлись секретом. Еще в октябре 1943 года советская внешняя разведка перехватила документы польского эмигрантского Генштаба, среди которых были инструкции бойцам АК по оказанию сопротивления Красной армии при ее вступлении на территорию Польши. В соответствии с этими инструкциями АК должна была "вести беспощадную борьбу с советским партизанским движением на Западной Украине и в Западной Белоруссии и готовить всеобщее восстание в этих районах при вступлении туда Красной армии. Для борьбы с партизанским движением и Красной армией предусмотреть использование польской полиции, ныне официально находящейся на службе у немцев". При этом рекомендовалось возбуждать население против СССР, пропагандируя, что русские хотят захватить всю Польшу, закрыть все костелы, поляков обратить в православную веру, а несогласных выселить в Сибирь.
Как только передовые части Красной армии вышли к государственной границе СССР, в Ставке была принята специальная директива № 220145 о соприкосновении с польскими вооруженными отрядами:
1. Ни в какие отношения и соглашения с этими польскими отрядами не вступать. По обнаружении личный состав этих отрядов немедленно разоружать и направлять на специально организованные пункты сбора для проверки.
2. В случае сопротивления со стороны польских отрядов применять в отношении них вооруженную силу.
3. О ходе разоружения польских отрядов и количестве собранных на сборных пунктах солдат и офицеров доносить в Генштаб.
В проверочно-фильтрационных лагерях всем "аковцам" предлагалось вступать в ряды сформированной в СССР польской армии т.н. "Армии Андерса". При отказе солдат зачастую направляли в лагеря для военнопленных или для интернированных лиц. Таким образом, еще до начала Варшавского восстания солдаты и офицеры АК считались представителями вражеских сил, вступивших в вооруженную борьбу с СССР.
Польская стратегия и тактика
По польским расчетам, восстание должно было победить в городе ровно за 12 часов до появления на улицах Варшавы первых советских танков. При этом силы вермахта, дислоцированные в польской столице, генерал Коморовский решил не принимать во внимание — по его мнению, все немецкие солдаты в это время должны были сражаться с наступающими русским в предместьях города, так что удар в спину должен был стать для них полной неожиданностью.
Единственное, что польские генералы не учли, было то, что на пути к Варшаве находился город Седльце, превращенный немцами в настоящий укрепрайон. И взять Седльце удалось далеко не сразу.
30 июля измотанные долгими боями передовые части 2-й танковой армии генерал-майора Радзиевского вышли к варшавскому району Прага, расположенному на восточном берегу Вислы. Здесь советских танкистов встретила элитная танковая дивизия "Герман Геринг". И наступление буквально захлебнулось кровью – после того, как 2-я армия в ожесточенных боях потеряла более двух сотен танков, красноармейцы встали в глухую оборону.
Более того, уже на следующий день в Варшаву стало прибывать пополнение — дивизии СС "Викинг" и "Мертвая голова". И командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Рокоссовский отдал приказ остановить наступление в десятке километров от польской столицы: нужно было передислоцировать силы и подтянуть линии снабжения.
Но поляков остановка советской армии ничуть не смутила. И хотя служба разведки АК, указав начальству на усиление немецкой обороны на подступах к Варшаве, настоятельно советовала отменить восстание, генерал Коморовский отдал приказ о начале восстания 1 августа в 17:00.
Провал восстания
Повстанцам не удалось в полной мере воспользоваться эффектом неожиданности, так как немцы через предателей получили информацию о планах АК за 17 часов до начала восстания и успели укрепить все опорные пункты в городе.
Впрочем, поляки и не стремились по-настоящему бороться с оккупантами. Это пускай русские солдаты штурмуют укрепленные пункты и гарнизоны нацистов, а для поляков главное – это обозначить свое присутствие в Варшаве. Вот строки из донесения агентов просоветской Армии Людовой:
Главной целью, которую АК поставила перед повстанческими отрядами, было занятие зданий государственной и коммунальной администрации. Заняты Ратуша, главный почтамт, электростанция, центральная телефонная станция, ряд школьных построек, госпиталь, ряд банков.
Но не занято ни одного вокзала, не разорваны железнодорожные пути, что давало немцам возможность свободно использовать их в период всего восстания. Не заняты мосты, Костюшковское побережье и автострада оставлены в немецких руках...
Построены баррикады на всех улицах города. Их строило гражданское население без военного руководства, поэтому баррикады не были укреплены, часто без рвов и для танков они не представляют особого препятствия. Использовать их можно было только как защиту от ружейного огня, которого почти не было, потому что немцы пехоту в атаку не посылали...
В результате с военной точки зрения операция "Буря" стала полным провалом поляков, ведь 25 тысяч добровольцев АК — плохо одетых, плохо обученных и почти никак не вооруженных — не имели ни единого шанса против 20-тысячного гарнизона вермахта, дислоцированного в Варшаве (и это не считая дивизий СС в Праге).
Поэтому уже вечером 1 августа генерал Коморовский направил истерическую радиограмму с требованием, чтобы советские войска немедленно перешли в наступление на Варшаву:
Поскольку мы начали открытые бои за Варшаву, мы требуем, чтобы Советский Союз помог нам немедленной атакой извне.
Стереть Варшаву с лица земли
Уже 2 августа в Варшаву прибыл рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, разъяренный тем, что поляки осмелились поднять бунт прямо в тылу сражающейся армии. В назидание потомкам Гиммлер приказал стереть Варшаву с лица земли, уничтожив все ее население.
Выполнение этой задачи он поручил группенфюреру Хайнцу Райнефарту — ветерану Сталинграда, получившему обморожения на Восточном фронте. Райнефарт учел опыт Сталинграда: он решил не вступать с повстанцами в кровопролитные уличные бои, но уничтожать очаги сопротивления дистанционно при помощи артиллерии и бомбардировок. Был создан особый танковый корпус СС, которым командовал обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах. А вот в качестве пехоты, которая должна была "зачищать" разрушенные и горящие кварталы, Гиммлер прислал знаменитую зондеркоманду СС Оскара Дирлевангера, укомплектованную отпетыми негодяями и садистами. Также в распоряжении группенфюрера Райнефарта прибыли подразделения, сформированные из граждан СССР: сводный полк РОНА, сводный пеший полк из "Казачьего Стана", два азербайджанских, два украинских и шесть казачьих батальонов.
У шефа СС было подозрение, что вскоре все русские коллаборанты могут предать Рейх, перейдя на сторону большевиков. На фронте против соплеменников использовать их было опасно, так пусть хоть "поработают" в Варшаве, чтобы не отвлекать от войны солдат вермахта. К тому же польская кровь на руках казаков и украинцев станет лучшей гарантией от их сдачи в плен полякам.
Интересно, что уничтожением Варшавского восстания руководил тоже поляк — Бронислав Каминский, командир РОНА, родившийся в Витебской губернии и ставший в годы войны видным деятелем коллаборационистской республики "Русское государственное образование — Локотское окружное самоуправление" (РГО-ЛОС).
Как вспоминали выжившие участники боев, сражения с "каминцами" из РОНА отличались большой жестокостью — обе стороны не брали пленных. И уже в первый день "каминцам" пришлось перейти к обороне, поскольку потери от огня повстанцев были чувствительными (50 человек убитыми и ранеными за день). Также были уничтожены три немецких танка, поддерживавших огнем штурмовые группы. В итоге бои за жилые кварталы продолжались более 10 дней.
Провал переговоров
В это же самое время в Москве начались переговоры между делегацией польского кабинета министров в Лондоне во главе с премьер-министром Станиславом Миколайчиком и представителями Польского комитета национального освобождения. Несмотря на то, что британский посол Арчибальд Кларк Керр советовал Миколайчику идти на уступки, переговоры закончились ничем.
Миколайчик и его генералы и слышать не могли о взаимодействии руководства Армии Крайовой с командованием Красной армии, хвастливо заявляя, что восстание неизбежно победит и что его правительство будет встречать советские войска в Варшаве, куда он планировал вылететь.
Сталин в ответ лишь равнодушно пожал плечами и предупредил, что Красная армия заинтересована в обеспечении спокойного тыла. Если эмигрантское польское правительство считает целесообразным договориться с ПКНО для создания одного польского правительства, то СССР готов будет помочь. Если польское эмигрантское правительство сочтет это нежелательным, то СССР будет сотрудничать только с ПКНО.
Позже, 15 ноября 1944 года, в беседе с одним из создателей Войска Польского Марианом Спыхальским Сталин перечислил причины, по которым 1-й Белорусский фронт не мог поддержать Варшавское восстание наступлением: высокий левый берег Вислы и необходимость пополнения сил для успешного штурма. Требовалось прислать не менее 40 дивизий, а также обеспечить всех новоприбывших солдат боеприпасами и продовольствием.
Если бы нас спросили, мы бы не дали совета восставать, — отметил Сталин.
Командующий фронтом маршал Константин Рокоссовский, сам поляк по национальности, чья родная сестра в дни восстания находилась в Варшаве, выступая в августе 1944 года в Люблине, назвал восстание, начатое без согласования с руководством Красной армии, "грубой ошибкой":
Коморовский вместе со своими приспешниками ввалился как рыжий в цирке — как тот клоун, что появляется на арене в самый неподходящий момент и оказывается завернутым в ковер…
Если бы здесь речь шла всего-навсего о клоунаде, это не имело бы никакого значения, но речь идет о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотни тысяч жизней. Это ужасающая трагедия...
Реакция советской печати
Уже после провала переговоров 12 августа ТАСС опубликовало заявление, в котором содержалось первое упоминание о восстании в Варшаве:
В последние дни в зарубежной печати появились сообщения со ссылкой на газеты и радио польского эмигрантского правительства о восстании и боях в Варшаве, начавшихся 1 августа по приказу польских эмигрантов в Лондоне и продолжающихся до сих пор. Газеты и радио польского эмигрантского правительства в Лондоне упоминают при этом, что повстанцы в Варшаве якобы были в контакте с советским командованием, но оно не пришло к ним с необходимой помощью.
ТАСС уполномочен заявить, что эти утверждения и упоминания зарубежной печати являются либо результатом недоразумения, либо проявлением клеветы на советское командование.
Агентству ТАСС известно, что со стороны польских лондонских кругов, ответственных за события в Варшаве, не было предпринято ни одной попытки, чтобы своевременно предупредить и согласовать с советским военным командованием какие-либо выступления в Варшаве. Ввиду этого ответственность за события в Варшаве падает исключительно на польские эмигрантские круги в Лондоне.
Следом в советских газетах появилось несколько публикаций, обличающих польских "эмигрантов". "Красная Звезда" писала:
Пропаганда польского эмигрантского "правительства" много шумит о помощи, которую якобы оказывают советским бойцам отряды так называемой краевой армии.
Как эта помощь и сотрудничество зачастую выглядят на деле, рассказывает газета "Голос Варшавы":
Деятельность краевой армии в этих районах направлена исключительно на борьбу с так называемым "бандитизмом", причем в категорию "бандитов" включают и политических противников. С наибольшей последовательностью краевая армия преследует и убивает бежавших из лагерей советских военнопленных, которые пробираются в наши районы, чтобы присоединиться к партизанам. Назначены специальные отряды, которые преследуют советских пленных. Демократическая польская общественность оценивает краевую армию по ее делам, и эта оценка отнюдь не лестная. Дух, оживлявший некогда черные сотни, а сегодня дивизии гитлеровских штурмовиков, ныне безраздельно господствует в отрядах Соснковского.
Вот еще одна публикация:
В течение всей войны свободолюбивых народов против гитлеровской Германии клика польских эмигрантов надеялась не на победу, а на поражение Красной армии. В самом начале советско-германской войны польские генералы говорили: "Когда Красная армия будет разгромлена под ударами немцев, а это произойдет не позже чем через несколько месяцев, польские армии смогут прорваться к Каспийскому морю. Поскольку мы будем единственной вооруженной силой на данной территории, мы сможем сделать все, что нам угодно". Эти панские претензии настолько укоренились в сознании польской эмигрантской клики, что даже теперь, когда Красная армия совместно с возрожденным Польским Войском успешно осуществляет освобождение Польши от немецких захватчиков, некоторые польские генералы грезят о походе на восток...
А вот сообщение ТАСС:
В помещении Польского дома в Лондоне состоялся митинг поляков, созванный Польским прогрессивным клубом. Выступавшие заявили о недоверии эмигрантскому "польскому правительству" и подчеркнули необходимость польско-советского сотрудничества, которое одно только может обеспечить будущее Польши.
Советская помощь восстанию
Тем не менее вскоре обстановка изменилась, и советское руководство само стало искать контакты с повстанцами.
10 сентября войска 1-го Белорусского фронта, мощным ударом прорвав линии обороны врага, овладели Прагой — предместьем Варшавы. Уже на следующий день части 1-й армии Войска Польского предприняли попытку переправиться на западный берег Вислы, чтобы оказать помощь восставшим. Советское военное командование выделило для поддержки польских частей 5 артиллерийских бригад, 226-й гвардейский стрелковый полк, танковые дивизии, авиацию 16-й воздушной армии.
Для снабжения горожан и переправляющихся через Вислу десантников был организован "воздушный мост" — только с 13 сентября по 1 октября 1944 года советская авиация произвела более 5 тысяч вылетов со сбросом грузов с продовольствием, медикаментами и вооружением.
В архивах сохранилась и запись беседы члена Военного Совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта К.Ф. Телегина с заместителем начальника Главного Политического Управления РККА генерал-лейтенантом И.В. Шикиным, посвященная вопросам помощи повстанцам.
Докладываю: сегодня установлена радиосвязь с северным, центральным и южным районами повстанцев... По заявкам повстанцев сегодня велся обстрел кварталов № 625, 626 и 630. Прошу доложить, что для боевой работы авиации по поддержке повстанцев у нас нет авиагорючего...
- Сколько надо горючего для этих целей?
- В зависимости от задачи, которую перед нами поставят, нам нужно от 500 до 2000 тонн.
- Вопросы, поставленные сегодня, тов. Щербаков доложит выше.
- Получены доклады, что повстанцы в течение 7 дней в боях уничтожили 33 танка, 6 бронемашин... Голод и сильный артобстрел подрывает моральных дух восставших. 30 тысяч мирных детей голодают, дети умирают, армия получает по 150 граммов сухарей. Все ожидают прихода Красной армии...
- Что с поставками продовольствия?
- Из 10 тысяч тонн муки, передаваемых безвозмездно советским правительством для населения Варшавы, 1000 тонн будет доставлено на место завтра, а остальные – в ближайшее время...
На руководство повстанцев стали выходить и агенты Ставки. Вот строки из недавно рассекреченного донесения разведчика штаба фронта с позывным "Олег":
По настоянию центрального командования я был направлен к командованию центрального участка в штат генерала "Монтера". Генерал "Монтер" принял меня со своим заместителем полковником Вахновским, начальником связи и подполковником "Хирургом".
Также присутствовал и неизвестный мне человек в гражданской одежде, который являлся фактическим руководителем совещания. "Монтер" не давал ни одного ответа, прежде не посоветовавшись с человеком в штатском.
Первым вопросом со стороны "Монтера", после того как я представился как офицер Красной армии, было: "Имеете ли вы полномочия для установления политических вопросов?". После моего отрицательного ответа "Монтер" разочарованно сказал: "Вы не прибыли как политический представитель?! Жаль, тогда нам не о чем разговаривать"...
Генерал "Монтер" — полковник Антоний Хрусьцель — был абсолютно прав: разговаривать было уже не о чем. К тому моменту, как агенты штаба фронта вышли на польских повстанцев, генерал Коморовский уже две недели вел секретные переговоры с немцами, обсуждая условия сдачи районов Варшавы и безопасности для польского генералитета.
В итоге немцы согласились сохранить жизни всем польским офицерам. Все-таки снос кварталов Варшавы при помощи снарядов и бомб был чрезвычайно дорогим делом, а боеприпасы нужны были вермахту на фронте.
Итоги восстания
Попытка Войска Польского помочь повстанцам захлебнулась: войска СС просто развернулись и уничтожили большую часть десанта. Выжившие через несколько дней боев были сброшены в Вислу.
2 октября генерал Тадеуш Коморовский, назначенный Верховным главнокомандующим польских вооруженных сил, подписал в штабе корпуса фон дем Баха капитуляцию. И отправился — как пленный офицер — в лагерь для военнопленных под городом Кольдиц в Саксонии, где он и находился до освобождения американцами в мае 1945 года. Варшавское восстание обошлось в 200 тысяч погибших.
Сама Варшава была освобождена войсками Красной армии и 1-й армии Войска Польского лишь 17 января 1945 года — еще одно доказательство того, что в августе 1944 года Красная армия могла бы взять польскую столицу лишь ценой колоссальных потерь, сопоставимых с теми сотнями тысяч погибших советских солдат и офицеров, отдавших свои жизни за освобождение Польши от чумы фашизма. Сегодняшнее поколение поляков прекрасно показало, насколько они ценят эти жертвы.
