Современная российская армия уже не та, что показала себя такой слабой в Афганистане, утверждает в статье для The Washington Post Дэвид Игнатиус. По мнению журналиста, сейчас это - слаженная и дисциплинированная организация, профессионализм которой помог избежать кровопролития в Крыму.
Судя по фотографиям, запечатлевшим действия бойцов российского спецназа в Крыму, можно сделать следующие выводы, пишет в статье для The Washington Post Дэвид Игнатиус. Они действуют тайно, без опознавательных знаков, и часто прикрывают лица. Они дисциплинированы и решительны.
Дипломатическая реакция на российскую интервенцию в Крым еще продолжается, но власти Пентагона уже начали оценивать результаты полученных уроков. Общий итог таков, утверждает журналист, российские действия в Крыму стали уроком по скоростному размещению сил спецназа для достижения строго ограниченной цели.
«В российских войсках меня наиболее поразил уровень дисциплины, обучения и сотрудничества», - отметил Пол Сандерс, исполнительный директор Центра национальных интересов.
На момент начала кризиса в Крыму находилось около 15 000 российских войск, утверждает Дэвид Игнатиус. В течение нескольких дней к ним быстро присоединились войска специального назначения в составе около 5000 бойцов. Военные аналитики, отмечает журналист, заметили некоторые интересные особенности российского развертывания войск. Президент Путин, бывший подполковник КГБ, предпочел тайную операцию открытому военному вмешательству.
Поскольку у войск не было опознавательных знаков, 4 марта на пресс-конференции Путин отрицал, что это были российские военные. «Пойдите в магазин у нас, и вы купите там любую форму», - ответил он на вопрос журналиста. 5 марта президента поддержал российский министр обороны Сергей Шойгу, назвав «полной чушью» сообщения о том, что российские войска вторглись в Крым.
Это отрицание реальных фактов, по мнению журналиста, было весьма полезным. России удалось прикрыть «фиговым листком легитимности незаконную интервенцию». Кроме того, оно позволило бы Путину дистанцироваться от происходящего в случае, если бы дело обернулось убийством украинцев.
Кроме этого, Путин показал готовность идти на риск. Кровь пока что не пролилась, утверждает журналист, но Путин не мог этого знать, когда начинал все это. Именно поэтому дисциплина российских войск имеет столь важное значение – их профессионализм уменьшил риск возникновения инцидентов.
Наконец, Путин приготовил «логическое обоснование для своей интервенции», пишет Дэвид Игнатиус. Путин действовал в защиту граждан России и русскоязычного населения в Крыму. Его поддерживали как крымчане, так и россияне. Однако данная модель поведения, считает журналист, может быть использована для защиты русских в соседних с Россией странах (Восточная Украина или Приднестровье).
Эксперты утверждают, что менее вероятно то, что Путин выступит против таких соседних государств, как Латвия и Литва. Подобные операции против стран-членов НАТО потребуют большего военного присутствия, а также проверят готовность альянса действовать в защиту своих членов согласно Статье 5 Устава НАТО. К этому риску Путин, возможно, не готов, полагает Дэвид Игнатиус.
Хорошо организованная операция в Крыму демонстрирует улучшение качества и обучения в российской армии. 10 лет назад в Чечне и в 2008 году в Грузии они, по мнению журналиста, действовали куда менее слаженно. Очевидно, что Россия начинает получать результаты увеличенного финансирования и модернизации своей армии.
«Короче говоря, нынешняя российская армия вовсе не та, что так слабо проявила себя в Афганистане. Она хорошо обучена, действует малозаметно и эффективно использует маленький район размещения. Очевидно, что Путина не остановили военные маневры НАТО, которые сигнализировали о готовности альянса защитить своих членов, но не показывали готовность организации остановить секретные операции России в дружественном соседнем регионе», - утверждает журналист в статье для The Washington Post.
