Около полутора лет назад вместе с подъемом «Исламского государства**» мы узнали, что боевики с весьма ограниченным словарным запасом умеют пользоваться социальными сетями не хуже любого продвинутого жителя мегаполиса. Пропагандистская машина ИГ, которая базируется на ресурсах социальных медиа, и, прежде всего Twitter, сыграла немалую роль в становлении группировки в глазах всего мира как новой, чрезвычайно опасной угрозы. И проблема заключается не просто в самом явлении, но в том, что социальные сети не могут с этим справиться. Петр Дергачев объясняет, как джихадистская блогосфера стала новым видом террористической угрозы.
Медийный прорыв
Сирийский конфликт отличается чрезвычайной медийностью, и не последнюю роль в этом сыграли джихадисты-иностранцы, которые начали массово прибывать в страну около трех лет назад. Эти боевики, в особенности из стран Западной Европы, принесли культуру ведения аккаунтов в Twitter и других социальных сетях. Новые медийные платформы уже тогда казались эффективным инструментом для распространения идей, пропаганды и вербовки сторонников.
Настоящим интернет-прорывом для джихадистов стал аккаунт Исрафила Ильмаза в Instagram. Ильмаз - представитель второго поколения турецких мигрантов из Нидерландов - выкладывал личные фотографии будней «джихада». Отклик аудитории показал, что даже личные аккаунты боевики могут умело применять в целях пропаганды. Успешную стратегию было решено перенести в Twitter.
Исрафил Ильмаз (слева)
Зарубежные джихад-медиаторы
В соцсетях начала формироваться структура джихадистского сообщества. Ключевую роль в нем играли т.н. «медиаторы» - сочувствующие боевикам пользователи Twitter, которые аккумулировали информацию о событиях в Сирии и служили основными проводниками повестки ИГ**. Как ни странно, авторы именно этих аккаунтов, которые в подавляющем большинстве случаев находились за пределами Сирии, выполняли за боевиков основную работу.
Ярчайшим примером подобного «медиатора» является пользователь @ShamiWitness, который в течение нескольких лет, вплоть до декабря прошлого года, писал твиты в поддержку исламистских группировок в Сирии, - частота сообщений порой достигала 60 штук в час. Его называли наиболее влиятельным пропагандистом ИГ** в Twitter, а он оказался простым офисным работником по имени Мехди Бисвас, живущим в индийском городе Бангалор. Сейчас он находится под стражей в ожидании суда.
@ShamiWitness в Twitter и наяву
Аудитория таких аккаунтов - молодые мусульмане, живущие в странах Ближнего Востока и Европы. Это очень активная группа пользователей, располагающая к вербовке в террористические организации. И это основная часть пользователей джихадистской части Twitter. Если медиаторы являлись источниками информации, то рядовые пользователи стали ее распространителями, активно делясь твитами «медиаторов» между собой. Причем «услугами» «медиаторов» пользовались не только люди, находящиеся вне зоны боевых действий, но и настоящие террористы, которые могли узнать об обстановке в других частях Сирии. Зачастую и они, по понятным причинам, поставляли информацию для «медиаторов», что позволяет говорить о существовании некоего замкнутого и самодостаточного сообщества.
Jihad official
Спустя некоторое время в Twitter появилась россыпь официальных медийных подразделений группировки. В реальной жизни ИГ делится на «вилаяты» - провинции, которых до середины прошлого года было около 15. Аккаунты «вилаятов» почти два года назад стали новыми центрами притяжения для джихадистов в Twitter, и именно они помогли «Исламскому государству**» переманить к себе сторонников множества других группировок в жесткой идеологической борьбе.
Эти аккаунты размещали ссылки на пропагандистские материалы ИГ**: фото- и видеорепортажи, журналы, которые рисовали образ полноценного государства, функционирующего по законам шариата. Аккаунты «вилаятов» довольно часто блокировались, что подталкивало джихадистское сообщество к новой модели поведения: пользователи с небывалой до того момента активностью буквально за пару часов восстанавливали ядро подписчиков вновь созданного после блокировки аккаунта «вилаята» (а число подписчиков часто превышало 15 тысяч).
В Сети можно найти результаты одного эксперимента, который был проведен как раз в момент восстановления сети аккаунтов после очередной блокировки. Активистами был создан аккаунт одного из «вилаятов», - информация о его появлении была «вброшена» в джихадистское сообщество, представители которого уже через час подписались на аккаунт в количестве 3500 пользователей.
Ничего не подозревающие сторонники ИГ** ретвитили сообщения со ссылками на предыдущие фоторепортажи «вилаята», а также оформленные в виде репортажа (с вотермарками «вилаята» на изображениях)... фотографии с юго-востока Украины. Количество ретвитов простой ссылки с материалами достигало 200-300, что показывает гиперактивность "сетевых джихадистов". Любая информация моментально разносится по соответствующему сегменту Twitter.
Смена в медиацентре ИГ**
Реакция в Сан-Франциско
Первая половина 2014 года была золотым временем для сообщества ИГ** в Twitter. Как про-ИГовские «медиаторы», так и официальные аккаунты ИГ информационно обрабатывали паству, лишь изредка сталкиваясь с точечными блокировками.
Все изменилось в августе того же года, когда появилось первое видео с «Джихади Джоном», которое распространялось через коммьюнити исламистских микроблогеров. Тогда руководство Twitter, по-видимому, решило всерьез взяться за сторонников ИГ**. В одночасье были заблокированы тысячи аккаунтов, хоть как-то связанных с поддержкой ИГ. Казалось бы, такая акция навсегда отобьет у боевиков желание связываться с социальной сетью, тем более, что официальные аккаунты почти сразу же переехали во «ВКонтакте», где их никто не трогал пару недель.
Но не тут-то было. Спрос на экстремистский контент среди пользователей Twitter никуда не исчез, равно как и желание продолжить сетевую пропаганду ИГ. Как грибы после дождя стали восстанавливаться аккаунты рядовых сторонников ИГ и «медиаторов», которые продолжали распространять ссылки на ролики медиацентров «Исламского государства**», игнорируя блокировки. Это, по большей части, объясняется фанатизмом сторонников ИГ, которые видят в своих действиях (даже в ретвитах) один из видов "джихада".
В марте этого года ИГ** даже опубликовало «Послание к тем, кто держит рибаты в социальных сетях», в котором боевики подчеркнули важность этой работы для распространения пропаганды ИГ. В книге известного идеолога «Аль-Каиды* на Аравийском полуострове» Анвара аль-Авлаки тоже делается значительный упор на "информационную работу" сторонников исламистов.
Идеолог АКАП и гражданин США Анвар аль-Авлаки
Обратный эффект
Фанатичны как распространители террористического контента, так и его потребители. В результате блокировки не только не ослабляют сообщество сторонников ИГ**, но укрепляют его, подталкивая принадлежащих к нему пользователей к поиску новых лазеек для их обхода и сплочению сообщества. Радикалы используют все возможные методы для обеспечения наиболее оперативного доступа к информации: хэштеги, недоступные для поиска закрытые аккаунты, подписаться на которые можно только по приглашениям. Некоторые новостные аккаунты маскируются - вплоть до сетевых парфюмерных магазинов.
Фанатизм и чрезмерная активность позволяют пропаганде ИГ** длительное время оставаться на плаву, несмотря на веерные блокировки. На этом фоне комично выглядят все попытки т.н. «Anonymous» «бороться с ИГ в Интернете» - на каждые взломанные 5000 аккаунтов сторонники группировки создадут другие 5000 аккаунтов, при этом ничего не потеряв.
Борьба с пропагандой ИГ** требует несколько иного подхода, нежели простые блокировки аккаунтов, но для разработки такого подхода, в свою очередь, требуется понимание того, как функционирует Twitter-сегмент ИГ. И есть большие сомнения, что администрация этой платформы хоть что-то в этом понимает.
- * террористическая организация, запрещенная на территории России
- ** ИГИЛ, ИГ, Исламское государство - террористическая организация, запрещенная в РФ
