Назначенный в октябре минувшего года министр иностранных дел Нидерландов Халбе Зейлстра собрался с плановым визитом в Москву. И перед этим решил признаться, что соврал о встрече с президентом России Владимиром Путиным 12 лет назад. Он уверял, что слышал в 2006 году заявление российского лидера, что Украина, Белоруссия и Прибалтика - "часть великой России". Но позже выяснилось, что эту историю он лишь пересказал. Со слов того, кого не захотел назвать. Дометий Завольский - о вранье министра и о реакции российского МИД.
Слух о высказывании Путина про "Великую Россию" Зейлстра пустил, по одним данным, выступая в 2016 году на конференции Народной партии за свободу и демократию, от которой в пресловутом 2006 г. и был избран в парламент, а по другим – еще в 2014 г. Иными словами, в период, когда сообщение такого рода привлекло наибольшее внимание и куда серьезнее способствовало нарастанию европейской напряженности. Шутка ли: после начала украинского конфликта депутат западноевропейской страны, пострадавшей в нем (вспомним о гибели малайзийского "Боинга" с большинством голландских пассажиров), подтверждает самые малоправдоподобные теории, с которыми носятся политики не только с южного, но и с северного берега Балтийского моря. Как ни дико это слышать в России, военный алармизм нарастает в Эстонии, Латвии, Литве, Швеции и даже Финляндии, вроде бы давно относящейся к бывшей метрополии и военному противнику со спокойным циническим прагматизмом.
Почти сразу возникли сомнения даже в том, что Зейлстра присутствовал на встрече президента России с генеральным директором компании Shell Йеруном ван дер Виром. Тем более сомнительна театральная мизансцена, в которой Зейлстра якобы издали услыхал слова, не ему даже адресованные.
Русский читатель вообще сомневается в том, что Путин мог допустить подобные откровения, особенно в разговоре с топ-менеджером ключевой европейской компании. Тем более что "Великороссия" в русском словоупотреблении (как и "Großrussland" в немецком) – это отнюдь не то же, что Greater Russia, а строго противоположное. Если Путин и распространялся о чем-то подобном, то разве что о Евразийском экономическом союзе. Но президент России ни в коем случае не стал бы упоминать в этом контексте страны Прибалтики. Ведь после их принятия в 2004 г. в ЕС и НАТО это уже неактуально.
Однако ехать с таким багажом в Москву новому министру, по всей видимости, оказалось совсем неловко, тем более что этим эпизодом его биографии заинтересовалась газета Volkskrant. Поэтому Зейлстра попытался объяснить, в том числе и премьер-министру Марку Рютте, что несколько приукрасил мизансцену и реплику президента Путина привел со слов другого человека. Имени своего конфидента Зейлстра называть не стал:
Я решил, что это важная геополитическая история, которая может иметь серьезные последствия. Поэтому решил рассказать ее от своего лица, чтобы не раскрывать личность человека, который действительно находился там. Потому что это могло иметь последствия для него или его компании.
Премьер-министр назвал поведение Зейлстры "неразумным", однако одобрил его благие намерения. Но, как на грех, Йерун ван дер Вир, ныне член совета директоров компании Shell и топ-менеджер корпораций Unilever и PBT, направил в газету свои разъяснения, сообщив, что это он и рассказал о переговорах с Путиным отсутствовавшему там депутату Зейлстре. Что-то о "Великой России" там говорилось, но в "историческом контексте" и "неагрессивном смысле".
Халбе Зейлстре теперь предстоят в Москве переговоры с Сергеем Лавровым (в том числе – и по вопросу гибели малайзийского "Боинга") на фоне разворачивающегося парламентского расследования. Индивидуальный авантюризм подобного рода в Европе пока не приветствуется, но дело здесь не в содержании, а в форме. На каждого политика с инициативой найдутся политические противники, готовые съесть его за любой прокол, предложи он хоть проект всеобщего благоденствия. Зейлстра неудачно подыграл озабоченным "российской угрозой" кругам. Однако сами эти круги разгоняют ту же тему, интересуясь не столько доказательствами, сколько верой в эту угрозу или представлениями о выгодах от ее имитации.
Разумеется, приятно дождаться момента, когда конкретного политика выставят не в лучшем свете его же коллеги. Они спросили бы, отчего он стал в какой-то сомнительной форме рассказывать об умыслах России против стран Прибалтики. Но вряд ли сторонников эскалации холодной войны с Россией будут регулярно одергивать свои же более миролюбивые собратья.
Повторимся: дело ведь не столько в том, что Зейлстра пустил провокационную дезинформацию. Важно, что эта дезинформация оказалась достаточно вульгарной, чтобы его политические конкуренты сочли ее хорошим поводом для скандала и чтобы возмутить топ-менеджеров крупных транснациональных корпораций.
Тем временем западные экономические аргументы против эскалации конфликта с Россией хоть весомы, но не определяющи. В конце концов, Россия в целом уязвима для экономической войны не менее, чем отдельные европейские экспортеры или импортеры, которые все же не представляют решающую часть своих экономик.
Бесспорно, монолитного Запада не существует: у стран, даже объединяемых сейчас антироссийской линией, достаточно разногласий и внутринациональных противоречий, благодаря которым их политика может и сама собой становиться более благосклонной к России. Но планы в духе "мы будем дружить с Западной Европой против англосаксов и Восточной" или "мы дождемся, когда русофилы победят русофобов" неубедительны. Сегодня от российской дипломатии требуется активная работа по склонению любых зарубежных сил к добрососедским или хотя бы нейтральным отношениям с Россией. Прямо по Кэрроллу: нужно бежать со всех ног, чтобы лишь остаться на месте, а чтобы попасть в другое, потребуется бежать вдвое быстрее. И под необходимым нам дипломатическим инструментарием пора понимать гораздо большее, нежели только МИД и набор структур по международному сотрудничеству, зачастую работающих с на удивление скромными результатами.
Отчего же Зейлстру не поставили в неудобное положение представители российской дипломатии, когда он только упомянул об известной ему "важной геополитической истории"? Отчего фантазии на тему предстоящей российской агрессии против стран Прибалтики или Скандинавии встречают со стороны России типовые неодобрительные ноты, не доходящие до широкого зрителя, хотя разительнее были бы пародии в массовой культуре? В Швеции не заинтересуются книгой, написанной в России? Напишите про шведов, которые зачем-то боятся России, – прочтут.
Российской дипломатии свойственны фундаментальный профессионализм и самоотверженность. Однако ей, как и прежде, не хватает оперативности, легкости, пресловутой "мягкой силы", готовности отвечать на случаи так называемого вранья не парирующим ударом, а направляющим движением, повергая провокатора энергией его же собственного импульса. И не стоит в нынешней напряженной ситуации занимать в обоих смыслах глухую оборону – мол, мало ли что болтают про страну варваров! Мы должны знать, что именно, где и зачем болтают или показывают. И вместо пресловутых горбачевских "ассиметричных ответов" находить симметричные.
