Владимир Путин поручил рассмотреть вопрос об усилении ответственности за оскорбления и усовершенствовать механизмы опровержения ложной информации. Конкретные предложения должны быть представлены к 1 июля. Кроме того, Генпрокуратуре с Роскомнадзором необходимо к началу лета усовершенствовать судебную практику по делам, возбужденным из-за публикаций в Интернете информации, порочащей честь или достоинство. Проблему оскорблений в сети сегодня пытаются решать во всем мире. И Россия по применяемым видам наказания далеко не самая радикальная страна. Дмитрий Лекух — о вопросах регулирования Интернета.
30 января президент России поручил органам власти рассмотреть возможность усиления ответственности за оскорбление. "Фронт работ" можно только представить: задач подобного уровня сложности, требующих координации не только с прокуратурой, судами и тем же Роскомнадзором, но и с бизнес-структурами, в этой области жизнедеятельности нашей страны пока еще никто не решал.
А вопрос уже, мягко говоря, перезрел. Очевидно, в современном мире, где основной обмен информацией осуществляется через Интернет, законодательство, регулирующее защиту чести и достоинства граждан, нуждается в актуализации. Все просто: если еще совсем недавно социальное пространство в сети считалось исключительно приватным и оттого "свободным" (согласитесь, только сумасшедшее государство будет пытаться регулировать все "разговоры на кухне"), то в наши дни социальные сети давно превратились в публичное пространство и фактически являются средством массовых коммуникаций. Законодательство, которое до этого регулировало только традиционные средства массовой информации, не может и не должно игнорировать новые реалии.
И эта проблема далеко не только российская. Ее решением сегодня занимаются все ведущие мировые державы, каждая сталкивается со своими специфическими трудностями, связанными не только с организацией своего внутреннего цифрового и информационного пространства. Но и с тем, что наиболее серьезные и значимые IT-компании, чаще всего американские, находятся вне зоны действия законов других стран и зачастую просто не исполняют вынесенные им предписания.
Характерен пример дружественной США Австралии, где едва ли не самой обсуждаемой сейчас инициативой в этой области является "выравнивание игрового поля" между социальными платформами и традиционными СМИ. Здесь австралийцы могут праздновать довольно серьезную победу: летом прошлого года Верховный суд штата Новый Уэльс принял прецедентное и резонансное решение: отныне медиакомпании несут реальную ответственность и за комментарии пользователей (!!!), которые размещены на их публичных страницах.
У Интернета в нынешних условиях есть два варианта. Он должен либо саморегулироваться в соответствии с национальным законодательством каждой отдельной суверенной страны, либо государство просто будет вынуждено его "отрегулировать" в соответствии со своими представлениями о прекрасном.
Вариант с саморегулированием, кстати, уже вполне работает. Секрет Полишинеля: социальные сети все чаще вводят самоцензуру, чтобы избежать штрафных и иных санкций от стран, в которых работают. Несмотря на то, что базируются в основном за океаном.
А вот второй вариант для интернет-сообщества далеко не самый предпочтительный. Хотя примеров государственного регулирования и реальных наказаний за действия в интернете сколько угодно. Вплоть до пожизненного заключения. Это вот вообще не шутка: летом 2018 года, согласно решению Королевского суда Вулича, был приговорен к пожизненному заключению 32-летний британец Хуснейн Рашид за призывы к расправе над четырехлетним британским принцем Джорджем. А еще за несколько лет до этого уголовный суд Таиланда приговорил к 2,5 годам тюрьмы гражданина США (!) Джо Гордона, признанного виновным в оскорблении короля Пумипона Адульядета в своем блоге в Интернете. Это всего пара иллюстраций того, как жестко государства могут регулировать сеть. Я вот, понимая и признавая правомочность этих решений, уважая как британский, так и таиландский суды, все же уверен, что до подобного лучше не доводить.
Очевидный факт в том, что новое законодательство неизбежно будет связано и с регулированием соцсетей — как с относительно новым каналом распространения информации, который раньше никак не регламентировался. Это просто вопрос безопасности не только государств, но и граждан — и здесь дело даже не в политике, не в экстремистских проявлениях. Важно понять, что оскорбление, написанное на стене какого-нибудь гаража и ровно такая же фраза, размещенная где-то в Интернете, являются одинаково оскорбительными.
Люди уже давно не видят в Интернете никакой альтернативной реальности и, как следствие, никакого "права на особость". Это просто способ, канал коммуникации, который подлежит регулированию, как любой другой. Если матом ругаться в общественном месте запрещено, то кто вам сказал, что в сети можно? Разве Интернет — это не общественное место? Если на человека нельзя клеветать и оскорблять его честь и достоинство в реальном мире, то с чего вдруг это можно делать "по Интернету" и чем это отличается от наказуемого по закону "по телевизору"? Аудиторией? Так она давно уж вполне сравнима.
В общем и целом задача, которую президент поставил органам власти, сложна, но имеет решение. С оговоркой: как и большинство политических задач, ставящихся в последнее время в нашей стране, ее исполнение не подразумевает удаления проблемы хирургическим путем. Хотя и китайский вариант тоже, к сожалению, может оказаться вынужденно реалистичным. Но оптимальным выглядит просто принуждение в том либо ином виде (либо "по любви", либо по договоренности) к сотрудничеству хотя бы в виде исполнения усовершенствованного российского законодательства в национальном сегменте.
