3 декабря 1882 года в заключении умер революционер Сергей Нечаев, руководитель "Общества народной расправы", - один из самых мрачных и непримиримых людей XIX века. Его радикализм и преследование цели любой ценой впоследствии отвратили от него даже тех, кто поначалу поддерживал его стремления. Но его это нисколько не смущало – ради "единственной" цели он не гнушался ничем. Владимир Свержин рассказывает о нем и влиянии его идей.
Суть "Нечаевщины"
Революции происходят не тогда, когда невыносимо плохо. В это время случаются безоглядные стихийные бунты. Революции происходят, когда хочется, чтобы было лучше. Кто против того, чтобы было лучше? Никого. Если вдруг такие сыщутся, их можно и за людей не считать. А значит, опять-таки, никого. Конечно же, всем сразу не может быть хорошо – дилемму козлов и капусты никто не отменял. Но те, кого революционеры назначат достойными счастья, будут счастливы. Что бы сами они ни думали по этому поводу. Толпа тупа и неповоротлива. Она лишь питательная масса для глобальных социальных преобразований. Следовательно, заскорузлым мнением несознательных частиц этой толпы можно пренебречь, строя дорогу в светлое будущее. Несогласным не место в этом мире. Государство со своими традициями и закоснелыми структурами – помеха на пути народной свободы. И вообще, революционное движение самое прекрасное, что было и есть на земле, единственно достойное, чему можно посвятить свою жизнь…
Так в одном абзаце можно сформулировать жизненную позицию и суть движения, названного по своему "духовному лидеру" "нечаевщина".
Нежданный ребенок
Сергей Геннадиевич Нечаев родился в Иваново, в семье мещанина Геннадия Нечаева, незаконнорожденного сына помещика и дворовой девки. Об этом недвусмысленно говорила и сама фамилия: Нечаев – тот, кого не чаяли, не ждали. Если верить психологам, этот факт несомненно оказывал влияние на подростка. С детства тот работал в мастерской отца, помогая расписывать упряжные дуги, затем был мальчиком на побегушках в трактире и официантом. Но, желая вырваться из бедности, он жадно тянулся к знаниям.
На его удачу в Иваново приехал народный учитель В.А. Дементьев, желавший нести образование в народные массы. В 18 лет неплохо подготовленный Сергей Нечаев отправился поступать в Московский университет. Но состязания со вчерашними гимназистами не выдержал и провалился. Как ему представлялось, из-за косности и бестолковости приемной комиссии. Что, естественно, утвердило его в мысли о гнилости режима и пренебрежительном отношении к выходцам из простонародья.
На следующий год, перебравшись в Санкт-Петербург, он выдержал экзамен на народного учителя и получил место преподавателя в церковно-приходской школе (городском училище при соборе Святого Андрея Первозванного на Васильевском острове). А заодно поступил в университет вольнослушателем, что приобщало его, хоть и частично, к среде российского студенчества.
Должность учителя давала ему казенное жилье и пропитание, плюс к этому он подрабатывал частными уроками, но все это Нечаеву казалось совершенно не заслуживающим внимания. Куда больше его интересовали глобальные преобразования – свержение царизма и установление коммунистического миропорядка.
За все хорошее против всего плохого
Правда, в том, что из себя представляет коммунизм, он понимал мало, но остальные в этом разбирались еще меньше. Главное, по мнению Нечаева, – разрушить старый мир до основания. Что делать затем, должно было стать ясно по мере приближения к светлому будущему. Кипучая энергия Сергея Нечаева жаждала выхода, и долго искать ему не пришлось.
Студенчество тех лет представляло собой чрезвычайно взрывоопасную массу. Со всей страстностью, вообще свойственной молодости (а тем более юности), оно жаждало перемен. Естественно, к лучшему. Большая часть студенчества в столицах и губернских городах состояла из разночинцев, власть остро нуждалась в образованных и квалифицированных кадрах — дворян, прежде составлявших костяк общества, категорически не хватало.
Не понаслышке знавшие тяготы простонародья, чувствуя на себе административный гнет властей, эти люди хотели активного действия. Среди них были и искренние мечтатели, желавшие положить жизнь за благо человечества, и тайные карьеристы, искавшие способ дорваться до власти, уничтожив "государя и всю камарилью". Блеск в глазах у всех был идентичный, и говорили они, по большей мере, одни и те же слова. Что, впрочем, не мешало руководителям мелких народнических групп остервенело бороться за революционное первенство и при случае выдавать соперников полиции. Одним из таких борцов за свободу и стал Сергей Нечаев.
Народ против
Ситуация в российском обществе в 60-70 годах XIX века была чрезвычайно напряженной. Желая поторопить застрявшую в декабре 1825 года революцию, молодые образованцы шли в народ, чтобы принести свет знания и заодно поднять крестьян на бунт. Попытка закончилась громким пшиком — пасторальные землепашцы сами крутили и сдавали агитаторов полиции. Оценив масштаб вопиющего краха светлой мечты, "народники" пришли к выводу: только террор приблизит вожделенные социальные перемены. И началось соревнование: бомбисты совершали покушение – власти закручивали гайки, террористы стреляли – суды засаживали "борцов за свободу" в крепостные равелины и слали на каторгу.
При всем этом немалая часть столичной интеллигенции, не так давно учившаяся в тех же учебных заведениях, весьма сочувственно глядела на кровавую вакханалию "борьбы с прогнившим режимом". Всем им хотелось одним прыжком оказаться в прекрасном далеко, так что поддержка у "господ-революционеров" была широкая. Деньги, медицинская помощь, документы, укрытия, да и просто моральная поддержка находились почти всегда. В глазах "образованного класса" охотники на государя и его "сатрапов" однозначно были героями.
Мог ли Сергей Нечаев упустить такой шанс подняться над "бессмысленной серой массой"? Конечно нет. Не для того он выбивался из трактирных мальчиков, чтобы влачить унылую жизнь учителя в школе для бедноты! Борьбу за права студенчества, за "пошлую" свободу сходок и возвращение касс взаимопомощи он считал затеей не просто глупой, но и вредной. Увлекшись отстаиванием своих прав, радуясь мелким победам, студенты того и гляди могли расслабиться, заняться учебой и позабыть, что их основная задача — свержение власти и уничтожение всей царской семьи.
"Общество народной расправы"
Сочинив байку о собственном аресте и побеге из Петропавловской крепости, он уехал в Швейцарию, где близко сошелся с ключевыми фигурами революционного движения. В том числе с соратником Герцена Николаем Огаревым, оплатившим пребывание "беглеца" в Швейцарии, и лидером анархистов Михаилом Бакуниным. Безо всякого стеснения Нечаев выдал себя за представителя вымышленного им же "Русского революционного комитета" — организации с глубочайшей конспирацией и широчайшими возможностями. Энергичный юноша произвел на старого бунтаря весьма благоприятное впечатление. Так что обратно в Россию "беглец" уже вернулся видной политической фигурой. И тут же занялся подготовкой всеобщей "мужицкой" революции.
Созданная им радикальная организация получила грозное "высокохудожественное" название, что вообще было в моде того времени. Она именовалась "Общество народной расправы". Не то чтобы вошедшие в нее почти восемь десятков студентов реально кого-то истребляли, но конспирацию (под чутким присмотром полиции) разводили с большой любовью к процессу. А жесточайшей дисциплине и повиновению младших старшим мог позавидовать любой монашеский орден.
В 1869 году Сергей Нечаев обнародовал творение, которое сделало ему имя — "Катехизис революционера". Есть основания предполагать, что эта короткая, спрессованная до кристаллического состояния инструкция для человека, решившего посвятить жизнь любой форме радикального террористического движения, — плод коллективного творчества. Но в мир она пошла именно с тяжелой руки Нечаева.
Вот что говорилось там, в частности:
§22. У товарищества ведь нет другой цели, кроме полнейшего освобождения и счастья народа, то есть чернорабочего люда. Но, убежденные в том, что это освобождение и достижение этого счастья возможны только путем народной революции, товарищество всеми силами и средствами будет способствовать развитию и разобщению тех бед и тех зол, которые должны вывести, наконец, народ из терпения и побудить его к поголовному восстанию.
Вот такие методы: чем хуже, тем лучше. Даже в самом революционном движении это творение вызвало весьма неоднозначную реакцию и привело к расколу. Вариант "цель оправдывает средства" был совершенно чужд многим "идеалистам", высоко ценившим нравственную чистоту борцов за свободу.
Смерть непокорным
Один из них, студент Петровской академии Иван Иванов, обвинил Нечаева в шарлатанстве, обмане и шантаже. В ответ тот назвал его изменником и вскоре с помощью таких же политических отморозков, как он сам, попросту убил несчастного студента.
Полиция, уже давно наблюдавшая за "расправцами", немедленно всполошилась и приняла меры. Все, кроме Нечаева, были арестованы, сам же он вновь оказался в Швейцарии, где опять выдал себя за жертву режима и снова подъедался на деньги политической эмиграции. Чувствовал он там себя вполне неплохо. Даже сделал предложение дочери Герцена. Но у той хватило проницательности не связывать жизнь с душегубом, пусть и прикрывающимся шелухой революционной фразеологии. Впрочем, слухи о его крайней нечистоплотности уже достигли и этой тихой горной страны.
Довольно скоро российская полиция обнаружила следы Нечаева и запросила правительство о выдаче убийцы. И вскоре тот "за казенный счет" вернулся на родину и поселился в той самой Петропавловской крепости, откуда, по его словам, прежде уже бегал.
Влияние Нечаева
Парадоксально, но революционная слава лидера "Народной расправы" от разоблачения его шарлатанства и убийства инакомыслящего товарища ничуть не пострадала. В 1873 году он вполне заслуженно получил 20 лет тюремного заключения. Одно время революционеры-"народовольцы", разрабатывая планы активных действий, не могли прийти к общему мнению, устроить ли им очередное покушение на императора Александра II или же организовать побег Нечаеву. Сошлись на том, что император все же важнее. Но и без побегов молодой и крепкий Сергей Нечаев вполне бы мог выйти из темницы в 1893 году и принять активное участие в подъеме нового вала революционного движения. Теперь у него уже был бы флер отсидента, матерого борца с режимом, и Бог весть каких высот он мог бы еще достигнуть на пути к власти.
Однако спустя почти десять лет Нечаев скончался в Петропавловской крепости. Его творческое наследие, "Катехизис революционера", продолжало будоражить умы молодых радетелей народного счастья. Пожалуй, самым известным из них был студент Казанского университета Владимир Ульянов.
