Бывший президент Польши Лех Валенса предложил номинировать Олега Сенцова на Нобелевскую премию мира. Судьбой режиссера, отбывающего наказание в России за подготовку терактов, живо интересуются генсек ООН, президент Франции Эммануэль Макрон и многие другие политики и деятели культуры. Они считают, что в случае Сенцова открыто нарушаются права и свободы человека. Платон Беседин - о том, как Сенцов стал частью большой геополитической игры, не имеющей ничего общего с защитой прав человека.
То, что Нобелевскую премию мира зачастую дают не за реальные заслуги, а исходя из политической конъюнктуры, – не новость. Сказать это значит быть пошлым. Тут обычно вспоминают Барака Обаму, которого удостоили Нобелевской премией мира в 2009 году.
Но были ведь и другие спорные кандидаты. Например, Корделл Халл. Этот человек стал одним из отцов-основателей ООН. Но именно Халл был госсекретарем США, когда к американским берегам приблизилось судно "Сент-Луис". Оно шло из Гамбурга, и на нем было 950 евреев, спасавшихся от нацистов. Они просили о политическом убежище. Однако Халл не пустил их в США. "Сент-Луис" вернулся в Германию - большая часть его пассажиров погибла во время Холокоста.
Был и другой американский лауреат – Генри Киссинджер, известный своей политикой американских "крестоносцев". Относиться можно к нему по-разному, но факты, как мы помним, самая упрямая вещь на свете. Так если Нобелевская премия мира (акцент на последнем слове), то как с этим вяжутся бомбардировки Камбоджи и операция "Кондор" по уничтожению политической оппозиции в Латинской Америке? А ведь именно за это отвечал Киссинджер. Напомню, что Ле Дык Тхо, разделивший с ним премию, отказался ее получать по морально-этическим соображениям.
Много было странных лауреатов Нобелевской премии мира. И часто в дело вмешивался политический контекст. Поэтому когда Лех Валенса предлагает вручить Нобелевскую премию мира Олегу Сенцову, то это не признание заслуг, а очередная политическая манипуляция. Я, кстати, не уверен, что Валенса в принципе знает, кто такой Сенцов. Как творческие люди, вписавшиеся за Олега, часто не смотрели его фильмы.
Сенцов, к сожалению, оказался в патовом положении. Он сидит в тюрьме, но многие его защитники думают не о нем, не о его судьбе, а о его использовании в своих интересах. На шахматной доске мира, как на войне, давно уже хороши любые методы. А использование политической оппозиции в своих целях – практика насколько стандартная, настолько и бесчеловечная.
Вспомните, например, судьбу Надежды Савченко. Сколько было стонов по ней: "Освободите Надю! Она узница режима!" Освободили. Савченко вернулась на Украину. И почти сразу же стала неудобной. Очень скоро Савченко отправили уже в другую тюрьму – украинскую. И где крики об узнице совести? Где реакция правозащитных организаций? Все молчат, будто так и надо.
Или другой – более близкий к Сенцову пример – Петра Павленского. Как его нахваливали за акции в России. Но вот он уехал во Францию – и быстро стал там изгоем. Ведь когда он поджигал двери на Лубянке, то почитался гением, а когда покусился на двери Банка Франции, тут же стал уголовником, сумасшедшим, которого немедленно надо отправить в Сибирь. И уже из французской тюрьмы Павленский писал:
В моей жизни было порядка полусотни судебных заседаний, но ни одно из них не было закрытым. Даже суды по психиатрии были открыты в части оглашения приговора. Так что здесь ситуация оказалась чудовищно дикая, и ты сам понимаешь, что с этим необходимо бороться.
Но бороться никто не собирался. Всем было плевать. В том числе и тем, кто еще недавно превозносил Павленского. На этот счет есть очень точное высказывание Пелевина (цитату привожу с эвфемизмами):
Увы, русский художник интересен миру только как член в плену у ФСБ. От него ждут титанического усилия по свержению режима, шума, вони, звона разбитой посуды, ареста с участием двадцати тяжело вооруженных мусоров и прочей фотогеничной фактуры – но, когда он действительно свободен, идти ему особо некуда. Мировой вагине он не нужен. Больше того, он становится для нее опасен – и она делается невероятно далекой и обжигающе холодной…
И разве так случилось только сегодня? Нет, это происходит десятилетиями. Как обошлись с Солженицыным, например? Ясно, что масштабы его и Сенцова несопоставимы. Александра Исаевича превозносили, пока он был выгоден, пока он таранил красный режим, но как только он посмел высказаться против западных порядков, его тут же задвинули подальше. Он стал не просто персоной нон-грата, но едва ли не врагом государства. Ведь вместо того, чтобы участвовать в антикоммунистических слетах, он уединился в Вермонте, откуда критиковал Запад. Выбрав путь диссидента, Солженицын остался им до конца. В отличие, к слову, от того же Бродского, быстро ставшего образцовым американским чиновником.
Так же лепили диссидента и из Пастернака, опубликовав его рукопись "Доктора Живаго" в Италии. Хотя ни по своим взглядам, ни по сути Борис Леонидович никаким диссидентом не был.
Да, мировой системе нужны не личности, а функции, не свободы, а революции. Она хочет использовать человека исключительно как орудие, вписав его в собственные схемы. И это лицемерно прикрывается так называемыми правами человека.
Напомню, что впервые этот тезис – о правах человека и основных свободах – прозвучал в 1975 году в Хельсинки. Соответствующий пункт под номером 7 вошел в Хельсинкские соглашения. И главный блюститель демократии и свобод – Вашингтон – бросился отстаивать права человека по всему миру. И сегодня, где бы что ни случилось (особенно там, где замешана Россия), мы слышим: "Это нарушение прав и свобод человека". Так ныне звучит угроза войны. Правозащитные организации мониторят по всему миру, часто проявляя удивительную избирательность. Америка же выступает борцом с отвратительным злом. Все, что попадает под ее интересы, автоматически становится борьбой за права человека. Это лицемерное и вместе с тем гениальное прикрытие собственных интересов родилось в 1976 году во время президентства Джимми Картера.
Но как быть с нарушением прав и свобод человека в Восточном Тиморе, где индонезийские войска при поддержке США, уничтожили 200 тысяч человек из 600-тысячного населения? Как быть с Гватемалой, где в 1978 году при поддержке США было уничтожено более 20 тысяч мирных жителей? Как быть с Центральной Африкой, где 100 детей было убито за то, что отказались покупать школьную форму в магазинах президента, поддерживаемого Вашингтоном? Как быть с разрушенными Никарагуа, Ливией, Ираком, Югославией?
Все это убийственное лицемерие. Убийственное в прямом смысле слова. И история с Олегом Сенцовым – ее маленький абзац. Потому мне жаль Олега вдвойне. Те, кто заботится о нем сейчас, в дальнейшем ему вряд ли помогут. Выкинут сразу после использования. И подобное отношение не имеет ничего общего ни с защитой прав человека, ни с демократическими свободами, ни с человечностью и милосердием как таковым.
