На рассвете 28 мая полицейский спецназ ROSU вошел на территорию четырех сербских общин на севере частично признанной республики Косово. Во время этого вторжения ранение в том числе получил сотрудник Миссии ООН в Косово Михаил Краснощеков. Вооруженные силы Сербии были подняты по тревоге и приведены в состояние полной боевой готовности. К границам Косово выдвинулась бронетехника и силы специального назначения. Кирилл Бенедиктов — о том, что происходит в регионе, чем опасно и как коснется России.
Косово — древнее сердце Сербии, которое в 1999 г. было отнято Западом после нескольких месяцев бомбардировок и передано косовским албанцам — косоварам. На протяжении 20 лет албанцы планомерно выдавливали оставшихся сербов со "своей" земли — проводили этнические чистки, жгли сербские дома, разрушали православные церкви. Косово покинули сотни тысяч сербов. Если бы такое произошло с теми же албанцами, CNN круглосуточно вопил бы о геноциде и преступлениях против человечества, но сербы, как и русские, в глазах Запада виноваты во всех грехах мира, поэтому с ними можно поступать как с outlaws — преступниками, объявленными вне закона.
Провозгласив Косово независимой республикой, албанские полевые командиры и бандиты, сменившие камуфляжную форму на цивильные костюмы и ставшие политиками и юристами, продолжали убивать неугодных им лидеров сербского сопротивления, жестко пресекая попытки сербов защищать свои анклавы на севере края.
Но север Косово, несмотря ни на что, оставался сербским. И это не давало покоя Приштине — не только потому, что албанцам хотелось, чтобы на территории "их" государства не осталось вообще ни одного серба, — но и потому, что сербы фактически контролировали искусственное озеро на реке Ибар, а вместе с ним и ГЭС "Газиводе", главную электростанцию края, снабжающую энергией половину Косово и расположенную на территории сербскую общину Зубин-Поток.
28 мая, в 5:55 утра спецназовцы ROSU на армейских "Хаммерах" и бронированных полицейских фургонах (всего около 73 бронемашин) вторглись в Зубин-Поток и еще три сербских муниципалитета на севере. Начались массовые аресты, жертвами которых стали в основном служащие сербской полиции. По официальной версии Приштины, арестованные подозревались в коррупции и торговле контрабандными товарами — смехотворное обвинение в стране, которая сама по себе является одной большой "черной дырой" или, если угодно, криминальным "подбрюшьем" Европы.
Многим, путешествовавшим по Балканам на машине, хорошо знакома картина: на погранпереходе стоит "Мерседес" с открытым багажником, на земле рядом с ним — распотрошенные сумки и баулы, таможенники деловито проводят осмотр угрюмых обладателей косовских или албанских паспортов, почти не обращая внимания на автомобили с сербскими, хорватскими или словенскими номерами. И все же, несмотря на бдительность пограничников и усиленные меры безопасности, из Косово ежедневно течет мощный поток наркотиков, разветвляющийся затем на отдельные "ручейки" — один в Неаполь, другой — в Амстердам, третий — в Марсель…
Сказать, что в Косово процветает преступность, значит не сказать ничего. Это целиком и полностью криминализированное новообразование на карте Европы, главной статьей доходов которого является торговля наркотиками и контрабандными товарами. Ни промышленности, ни туристической индустрии, ни тем более IT-сектора здесь нет. Косово — страна-паразит, главное предназначение которой — "работать" врагом и постоянной угрозой Сербии (кстати, примерно по тем же соображениям Запад поддерживает Украину — этакое "Косово для России").
И вот "правоохранительные органы" этого так называемого государства проводят "полицейскую операцию" в сербских общинах, пытаясь выдать ее за борьбу с коррупцией. Это было бы смешно, если бы не было сопряжено с драматическими событиями, в ходе которых пострадали люди, — главным образом сербы.
Сербская молодежь попыталась остановить продвижение албанского спецназа, возводя баррикады и перегораживая дороги грузовиками. Подобная тактика, к слову, успешно использовалась в самом начале войны в Югославии, когда в 1991 г. Словения отделилась от СФРЮ в ходе "десятидневной войны". Тогда словенские фермеры перегораживали дорогу танкам ЮНА обычной сельскохозяйственной техникой и сооружая на лесных дорогах завалы из бревен. Но то, что останавливало солдат Югославской народной армии, не готовых стрелять в собственный народ, с косовским спецназом не сработало. Броневики ROSU с ходу таранили баррикады из грузовиков, расшвыривая их, как детские игрушки, спецназовцы обстреливали сербов из травматического оружия и применяли слезоточивый газ.
В настоящий момент, — заявил 28 мая президент Сербии Александр Вучич, — сербов избивают в техническом училище в Зубин-Потоке, и когда они (косовские спецназовцы) вламываются в помещение, если не найдут, кого искали, они все крушат. Они применяют боевые боеприпасы, стреляя над головами сербов на баррикадах, а те вооружены только камнями.
По официальным данным, в ходе операции было арестовано 23 человека, 19 из которых были сотрудниками полиции. Приштинские чиновники особо подчеркивали, что среди арестованных были не только сербы, но и албанцы и даже несколько боснийцев. Но эти лукавые цифры вряд ли могли кого-то обмануть: ясно было, что речь идет об акции устрашения, направленной против оставшегося в Косове сербского населения.
По словам серба из Косовской Митровицы Марко Якшича, сербские жители Косово в шоке:
Похоже, все было заранее спланировано. Для ареста подозреваемых в коррупции совершенно не требуется вводить в город спецназ. Напряжение очень велико, все готовятся к самому жесткому варианту событий.
По официальным и скорее всего заниженным данным, ранения получили 11 человек — пятеро полицейских и шесть гражданских. Но в эту статистику не входят те, кого косовский спецназ избивал ногами и прикладами автоматов. В их числе и гражданин России, сотрудник миссии ООН по делам временной администрации в Косово (UNMIK) Михаил Краснощеков, который был сильно избит при аресте.
Краснощекова и еще одного сотрудника UNMIK (судя по отрывочным данным в балканских СМИ, серба) арестовали за "сопротивление полиции". Очевидцы говорят — за то, что говорили по-сербски. Как бы то ни было, задержание сотрудников ООН, обладающих дипломатическим иммунитетом, является грубейшим нарушением международного права.
Его избили и задержали, вероятнее всего, в угоду тем, кто одобрил всю эту акцию, — подчеркнул президент Сербии Вучич.
К чести российской дипломатии, ее реакция была на этот раз быстрой. Посол РФ в Сербии Александр Чепурин назвал "нападение так называемых косовоалбанских полицейских" на Михаила Краснощекова "грубейшей провокацией и очередным проявлением неуважения Приштины к нормам международного права и цивилизованного общения". МИД будет требовать от "контролирующих ситуацию в крае международных присутствий" расследования и привлечения виновных к ответственности.
Одно из этих "международных присутствий", UNMIK, сразу же заявило, что любой ущерб, причиненный его сотрудникам, будет иметь "серьезные дипломатические последствия".
Но, откровенно говоря, UNMIK в Косово решает мало, а возможностей повлиять на ситуацию у главы миссии, уважаемого афганского дипломата Захира Танина, в разы меньше, чем у командующего силами НАТО в Косово (KFOR) генерал-майора Лоренцо д’Аддарио. А KFOR с самого начала дистанцировались от конфликта на севере края:
Мы не вмешиваемся в операции полиции, пока от нас не потребуют вмешаться.
Правда, по информации президента Сербии, венгерское подразделение KFOR пыталось вмешаться в ситуацию, но было остановлено командованием НАТО. Официальная позиция альянса: речь идет о борьбе с коррупцией и преступностью, и в этом НАТО поддерживает "независимое Косово".
Настоящие хозяева Косово прекрасно знают, что происходит, но лицемерно прикрываются словами о борьбе с организованной преступностью.
Операция косовской полиции проходит по распоряжению прокуратуры во всем Косове, не только на севере, и направлена не против сербов, а против людей, обвиняемых в коррупции и криминале, — заявил пресс-секретарь KFOR Винченцо Грассо.
Но беспредел "полицейских сил" Косово творится почему-то только на улицах сербских городов и поселков. И русский дипломат Михаил Краснощеков почему-то был арестован и избит якобы за то, что "пытался помешать косовской полиции" — это слова не кого-нибудь, а косовского президента Хашима Тачи — кстати, бывшего полевого командира по прозвищу Змей. Но стоит ли верить человеку, который до того, как стать президентом, промышлял убийствами и торговлей не только оружием и наркотиками в промышленных масштабах, но и человеческими органами? (Те, кто смотрел фильм "Балканский рубеж", наверняка помнят главаря банды по кличке "Смук". Это прототип "Змея" Тачи — Смук по-сербски "Уж").
А еще Тачи заявил, что Краснощеков "прятался под личиной дипломата". А раз так, то его, с точки зрения Тачи, позволено было бить по голове прикладами автоматов и держать в тюремной камере.
После заявлений посла России в Сербии, МИД РФ и главы UNMIK косовары Краснощекова отпустили. Он оказался в больнице в Косовской Митровице под наблюдением сербских врачей. Но история на этом, разумеется, не закончилась. Косовоалбанский спецназ все еще находится на территории сербских общин на севере Косово.
Сербская армия развернута у границ частично признанной республики. По-прежнему находится под арестом второй сотрудник миссии UNMIK, задержанный в нарушение всех международных норм.
А главное — заявка Приштины на контроль над последними сербскими анклавами Косово явно сделана в расчете на поддержку со стороны НАТО и ЕС. Судя по реакции KFOR и Брюсселя, заклинающего Белград не принимать никаких силовых мер в ответ, эту поддержку Приштина уже получила.
Многие обратили внимание на то, что карательный рейд косовского спецназа был проведен на следующий день после выступления Вучича в скупщине (парламенте), в котором президент Сербии признал, что Белград не контролирует ситуацию в Косово и Метохии.
Я решил не продолжать ложь и самообман. Я сказал всем, что нет нашей власти в Косово и Метохии. И мы должны прекратить обманывать нашу собственную общественность.
Патриоты Сербии расценили это выступление как признание слабости. По-видимому, так же поняли его и в Приштине. А слабых, с точки зрения Тачи и ему подобных, надо добивать.
Но Вучич добавил и еще кое-что, и это кое-что сбылось буквально через несколько часов после его выступления.
Албанцы ведут себя все нервознее. Вопрос дней и месяцев, когда они нападут на сербов в Косово и Метохии... Нет никакого решения вопроса Косово и Метохии, нет даже диалога. Но я говорю это, чтобы предупредить народ о важности соглашения с албанцами. Если не будет соглашения с албанцами, ждите нападения.
Так и случилось. Случилось потому, что соглашение с Белградом Приштине не нужно. Чувствуя за собой силу Запада, силу НАТО, зная, что она всегда может опереться на мощь военной базы Кэмп Бондстил — второй по величине в Европе — Приштина может вести себя предельно нагло. Хотя Вучич говорит, что "в случае любого серьезного нарушения порядка или опасности для жизни сербов в северной части Косово и Метохии военные будут защищать народ", в Приштине знают, что на вооруженный конфликт Белград не решится. Потому что воевать придется не с вооруженными силами наркореспублики Косово, а со всей мощью Запада, как уже было в 1999 г. И Вучич это тоже знает.
Есть лишь один фактор, который может изменить расклад сил в этой части Европы. И имя этому фактору Россия. Многие в Сербии хотели бы, чтобы Москва вмешалась в конфликт Белграда и Приштины, как она сделала это в Сирии. Во всяком случае, во время последнего обострения ситуации в Косово в октябре прошлого года (тогда в Зубин-Поток прибыл сам Тачи, а его охрана арестовала четверых сербов "из соображений безопасности"), журналисты прямо спрашивали Вучича, попросит ли он Путина о военной помощи.
Мне не хотелось бы, чтобы на нашей территории разворачивались большие вооруженные конфликты, — ответил тогда Вучич.
Можно, конечно, посчитать, что он дал отрицательный ответ, однако в политике очень важно не только то, что сказано вслух, но и то, что не сказано. Само построение фразы "мне не хотелось бы…" свидетельствует о том, что такого варианта Вучич для себя не исключал.
Но столь же очевидно, что, попросив Россию о военной помощи (а это потребует, как минимум, размещения российской военной базы на территории Сербии), Белград поставит крест на перспективах евроинтеграции. То есть на том "светлом будущем", в надежде на которое живут миллионы сербов. Решиться на такое может быть сложнее, чем на войну с Косово.
Хотелось бы закончить дежурным "проблема Косово не имеет военного решения", но это, увы, не так. Мир на Балканах хрупок. И "пороховым погребом" Европы Балканы назвали не зря.
