На прошлой неделе вступили в силу новые санкции против Ирана. Это самый жесткий пакет мер, который включает в себя ограничения для банков, морских перевозок и судостроения, но главное - запрет на экспорт нефти и нефтепродуктов. США грозят санкциями всем государствам, поддерживающим связи с Тегераном. The Wall Street Journal предрек выгоду от запретов Ирана именно России, которая также оказалась под санкциями и которой грозит еще один раунд американских ограничений. Дмитрий Лекух разбирает, что Москва получает от запретов для других и как ведет политику в условиях "стратегического одиночества".
Как констатировала ведущая американская деловая газета, "ранним (имеется в виду одновременно "первым" и "главным") победителем" в раунде новых санкций против Исламской Республики Иран, неожиданно для западного делового сообщества, оказалась именно Россия. Российские компании быстро приберут к рукам крупнейших покупателей иранской нефти в Европе и Азии, ищущих альтернативы. И тут нет ничего странного: ведь НПЗ строятся с учетом перерабатываемого сырья. А русская нефть близка к иранской даже по степени содержания серы. А перерабатывающим предприятиям надо либо производить полное переоборудование, либо искать сырье с близким химическим составом. И какой смысл бегать по рынку, если на том же Каспии добывается даже геологически близкое сырье?
Поэтому глобальные компании, опасающиеся попасть под американские санкции по Ирану, действуют соответственно. Та же французская Total, приводит пример The Wall Street Journal, переключилась на российскую нефть еще в июле. А уже к октябрю Российская Федерация поставила рекорд по добыче нефти с момента распада СССР.
Более того, замещая иранскую нефть на глобальных рынках, Россия не только не портит отношения с Исламской Республикой, но и улучшает их. Российская Федерация, к примеру, собирается покупать примерно по 100 тысяч баррелей в сутки у Ирана, расплачиваясь инвестициями в транспортную инфраструктуру, своей техникой (с параллельным переводом Ирана на свои технологические и энергетические платформы), продовольствием, расширяя свои сельскохозяйственные рынки.
При этом Россия вовсе не навязывает Тегерану ни свое политическое партнерство, ни союзнические (кроме ситуативных, как в Сирии) отношения. Во-первых, они не нужны и где-то даже унизительны для Ирана (Россия все-таки, даже в своем нынешнем состоянии, сверхдержава, а союзные отношения со сверхдержавой - всегда немного вассалитет). А во-вторых, они не нужны России, которая больше принципиально не хочет ни за чьи интересы, кроме своих собственных, воевать.
Выражаясь цинично, Россия, сознающая свою силу, продает Ирану свой стратегический и добрососедский нейтралитет. Не беря при этом на себя никаких дополнительных обязательств и не требуя их с противоположной стороны. При этом, удивляется The Wall Street Journal, России даже не надо ничего делать. "Профит" ей приносит сама ее позиция. Кто-то бы сказал "повезло".
"Повезло", что кому-то нужно было достраивать Бушер и решать вопрос со второй очередью этой АЭС. "Подсуетились" со строительством железных дорог и строительством "отверточного" завода КАМАЗ. Теперь вот с нефтянкой "повезло", потому что Штаты слишком для русских вовремя объявили санкции.
На самом деле это, мягко говоря, не совсем так. Просто у государства Российская Федерация в последние годы, после долгих десятилетий безвременья, наконец-то появилась ярко выраженная внешнеполитическая стратегия. И Москва точно таким же образом, как с Тегераном, ведет себя и с куда более близким Пекином, например. И с лукавой турецкой Анкарой. И уж совсем с далекой - как политически, так и идеологически - Саудовской Аравией.
Так, к примеру, правильно выстроенные нейтральные в общем и целом, но где надо "партнерские" (вынужденная для обеих сторон мера, чисто по рынку) отношения с саудитами (кстати, неистовыми врагами иранцев) позволяют обеим сторонам создать механизм ОПЕК+ и регулировать в своих интересах мировые цены на нефть. Более того, не так давно в том же The Wall Street Journal, в частности, прошла информация, что саудиты теоретически рассматривают роспуск ОПЕК, во многом под давлением антикартельного законодательства США. Для контроля над нефтяными ценами им, скорее всего, будет достаточно партнерства в нефтяной сфере именно с русскими. Потому что русские - и саудиты это прекрасно понимают - не будут навязывать им какого-либо образа жизни, вмешиваться в их иной раз не очень лицеприятные внутренние дела. И даже требовать выхода из сферы влияния США - русским до этого просто нет дела. И именно в этом и заключается их внешнеполитическая стратегия.
Нет, у русских, безусловно, есть кое-где и свои жесткие интересы. И им не надо наступать на их любимые мозоли. Иначе может случиться внезапное 08.08.08. Внезапные "вежливые люди" в Крыму или базы русских ВКС в Сирии. Но, в общем и целом, их политика предсказуема и понятна.
Да, они в чем-то – весьма неприятные люди. Но ведь русские больше и не просят, чтобы их кто-то любил. И не скрывают, что действуют сугубо в своих собственных интересах: они не жадные и совсем не возражают, чтобы в совместных проектах зарабатывали не только они. Но и своего тоже больше не собираются упускать.
В этом же духе, кстати, строятся отношения и с куда более близкой нам ментально, но крайне политически удаленной (в нынешнюю, завершающуюся "эпоху Меркель") Германией. И хотя для этого самого Запада "русско-германский союз" - это сбывшийся в реальности ночной кошмар, мы к этому "союзу" как-то особенно не стремимся. Да, нам интересно прагматическое взаимодействие с германским бизнесом - от энергетики до машиностроения. Да, нам интересна германская культура - правда, большей частью классическая, а не современная. Но у нас слишком много своих проблем, чтобы разбираться с вашей дряхлеющей политической системой, миграционными кризисами и запутанными вассальными отношениями с США. Поэтому давайте строить "Северные потоки", адаптировать к взаимной выгоде газотурбинные технологии, разбираться с электротехникой для наших ж/д магистралей.
Но объяснять друг другу, как надо правильно жить, – смотри недавнюю жесточайшую реакцию на "шпионский скандал" с добрососедской Австрией. Которую, кстати, там встретили с приемлемой степенью понимания как раз благодаря тому, что мы "не набиваемся в друзья".
Мы действуем строго в своих собственных интересах, но в остальном – каждый за себя. А когда многочисленные "демократические политологи", как из нашей страны, так и из-за рубежа, в очередной раз указывают, что "у России нет друзей", мы напоминаем, что у наших предшественников из СССР было очень много "друзей". И вежливо интересуемся, где эти ребята сейчас.
Собственно говоря, это и есть то самое "стратегическое одиночество", которое базируется на прагматичном добрососедстве, - вполне удачная стратегия. Вот только для ее реализации необходима еще ликвидация бардака во внутренней, прежде всего экономической, административной и культурной, составляющей. А вот тут пока что есть, увы, реальные проблемы. И работы на этом фронте у нас, что называется, - начать и кончить.
