Введение парламентом Сербии уголовной ответственности за участие граждан в вооруженных конфликтах за границей не останавливает добровольцев, едущих воевать за ДНР и ЛНР. “Мы за русских и против НАТО”, - объяснили сербы журналисту издания “Коммерсантъ”.
СССР и Югославии давно нет, но поговорка “нас с русскими - 300 миллионов” из сербского обихода не исчезла - пишет “Коммерсантъ”. В Белграде помнят все - и гусарского полковника Раевского, погибшего, защищая сербов от турок, и знаменитый “бросок на Приштину”. Так что уголовной ответственностью добровольцев, едущих на Донбасс, не напугать. Особенно - тех, у кого на спинах красуются портреты Николая II и Владимира Путина.
В 1990-е годы русские ехали на Балканы, теперь сербские “братушки” не могут спокойно спать, не вернув долг. Вот что рассказывают люди, по идейным соображениям собирающиеся воевать или уже принимающие участие в боевых действиях против украинских силовиков.
“У меня нет ненависти к украинцам”, - говорит 27-летний молодой человек, имеющий опыт службы в регулярной армии Сербии. - “Но у меня есть ненависть к тем, кто нападает на русских. Я хотел поехать сразу же, как все началось, но не знал как. Я знаю, что иду воевать за правое дело. Это война между дьяволом и Христом, понимаешь? Апокалипсис рядом”.
“Я иду воевать за православных и за русских братьев, которые вольны выбирать свою судьбу”, - прибавляет он. “Не могу сидеть и ждать, пока война придет в Сербию. Я готов идти куда угодно против НАТО и США...”
36-летний Душан воевал в Косово оператором системы ПВО, был ранен. После работал охранником. Сейчас - защищает Донбасс.
“Что я был бы за человек, если бы сейчас не помог русским? Слишком много русских сложили свои головы в Сербии в Первую Мировую войну и в 1990-е. Всю историю русские спасали Сербию. Мы - братья, а у меня есть свои моральные обязательства, и у меня есть совесть”, - говорит Душан.
Также он сражается за Донбасс потому, что “в Новороссии есть край Славяносербия, где в XVIII веке было большое поселение сербов. Там жили и живут мои люди. Я за свободу для всех, но в первую очередь для православных. Из-за веры всегда были войны. У меня есть несколько друзей среди мусульман... И я уважаю их до тех пор, пока они уважают меня”.
Снайпер Радомир, которому 44 года, служил в антитеррористическом подразделении “Кобра” - пока к власти не пришла ориентированная на ЕС партия Бориса Тадича, которую Радомир презрительно называет “желтыми”. А кроме службы в антитерроре - воевал в Боснии, Хорватии и Косово.
“С 1996 года я работал пресс-секретарем в антитеррористическом подразделении до прихода к власти "желтых", в 2006-м меня вместе с другими профи уволили. Потом был журналистом, но из-за критической позиции к прозападной политике властей работать не дали. А как мне еще к ним относиться? Посмотри на ту же Болгарию с Румынией. Не хочу, чтобы моя страна стала еще одной провинцией Европы. В Сербии ничто не держит: мой дом в Боснии уничтожили, на работу не берут”, - рассказывает историю своей жизни Радомир. А затем поясняет, почему он едет на Донбасс.
“Я еду туда по зову ума и сердца, мне никто не платит. Иду воевать за свой народ, для меня русские и сербы - один народ, мы - братья. Мы смотрим на Сербию как на свой дом, а на Россию - как на свое Отечество. У меня есть опыт и знания, я могу передать ополченцам Новороссии. Возможно, буду инструктором, а если понадобится, и сам возьму оружие в руки. Я буду там до конца. То, что происходит на Украине, - это битва между Добром и Злом, между Востоком и Западом. Апогей будет в следующем году. Надеюсь, никто не нажмет на красную кнопку”, - подытоживает сербский доброволец.
Парню, который попросил назвать его в публикации Драганом, 22 года. Он не обладает военным опытом, но все равно собирается на Донбасс, поскольку его семья родом из района Сребреницы, что в уничтоженной боснийцами Республике Сербской.
“Вся моя семья родом из деревни Кравица, которую 7 января 1993 года боснийские мусульмане сожгли дотла и убили около 100 сербов. У моего дяди они там убили жену и детей. Дядя был полковником и потом участвовал в операции по освобождению сербов в соседней Сребренице. После войны Гаагский суд приговорил его к тюремному заключению. Сейчас он в тюрьме Стокгольма. А многие военные преступники, которые убивали сотнями сербов и жгли наши церкви, сейчас на свободе. Тогда как наших нормальных ребят, защищавших свои семьи, НАТО посадило за решетку”, - говорит Драган.
“Есть три причины, по которым я еду на Донбасс. Первая: русские - наши братья, которые не раз помогали сербам. Во-вторых, я - за православие. В-третьих, против НАТО, которое бомбило нашу землю и поддерживает Западную Украину”, - поясняет парень. Кроме того, он собирается приобрести опыт боевых действий, так как уверен - Сербии вновь придется воевать, чтобы вернуть отобранную албанцами-косоварами землю.
37-летний Здравко, воевавший в Косово с 1996 по 1999 год - сперва в составе регулярной армии, а после - добровольцем, различает украинцев по вероисповеданию.
“Если православный - значит брат, если католик - нет... В Луганск я поехал, чтобы помочь моим русским братьям, вернуть им долг. Этого достаточно для того, чтобы рисковать своей жизнью. У нас одна вера, мы один народ. В мае я поехал в Луганск, защищал там аэропорт с товарищами, затем вернулся в Сербию к семье. Сейчас обратно собираюсь на два месяца, а потом уже домой насовсем. У меня жена и двое детей, надо им помогать…”, - рассказывает Здравко.
Те, у кого взяло интервью издание “Коммерсантъ” - совершенно разные мужчины, однако у них схожая мотивация. И она очень отличается от мотивации жителей стран ЕС и граждан России, которые едут на Украину, чтобы вступить там в неонацистские “добровольческие батальоны”.
Помочь прекратить насилие со стороны украинских силовиков - вот цель сербских “братушек”, которые родились в стране, хлебнувшей горя в 1990-е годы. Уж сербы-то не понаслышке знают, как горьки плоды гражданской войны. И хотят, чтобы как можно меньше жителей Донбасса ощутили эту горечь.
Фото: Ксения Иванова
