28 июля Арбитражный суд в Гааге опубликовал решение о взыскании с России в пользу бывших акционеров ЮКОСа более 50 миллиардов долларов. Данное решение имеет беспрецедентный характер и далеко идущие политические последствия.
Обстоятельства дела
Кратко напомним историю крушения ЮКОСа. В 2004 году российские власти, проведя налоговую проверку, выставили компании налоговые претензии на сумму более 700 миллиардов рублей. При проведении проверки вскрылось, что ЮКОС создал схему уклонения от уплаты налогов с использованием "карманных" компаний, зарегистрированных в регионах с налоговыми льготами (Калмыкия, Мордовия, Эвенкия). Между ЮКОСом и данными компаниями заключались сделки по продаже нефтепродуктов, единственной целью которых была минимизация налоговой базы. Учредители, счета в банках, расчеты — все это контролировалось самим ЮКОСом. Никакого экономического смысла в создании такой схемы не было, ее единственной целью являлся уход от уплаты налогов. В связи с неспособностью компании рассчитаться по долгам в отношении нее было открыто банкротное производство, активы проданы на торгах, а сама компания была ликвидирована в 2007 году. Акционеры ЮКОСа не согласились с таким исходом дела и предъявили к российским властям требования о компенсации стоимости компании и неполученной выгоды. Иск был подан тремя офшорными компаниями — бывшими акционерами компании ЮКОС, которым в совокупности принадлежало 70,5 % акций компании. Иск акционеров основан на утверждении, что российские власти специально выставили налоговые претензии и организовали банкротство компании ЮКОС с целью ее экспроприации. По мнению истцов, тем самым Россия нарушила обязательства, принятые в рамках Договора к Энергетической хартии: равное и честное отношение к инвестициям и их неприкосновенность, запрет на экспроприацию без возмещения стоимости.
Россия попала в ловушку подсудности
Но почему вообще Россия оказалась участником данного судебного процесса? Претензии к России были основаны на так называемом Договоре к Энергетической хартии (ДЭХ). Это документ, который предусматривает защиту и поощрение иностранных инвестиций в энергетику; свободную торговлю энергетическими материалами; свободу энергетического транзита по трубопроводам и сетям; сокращение неблагоприятного воздействия энергетического цикла на окружающую среду; механизмы разрешения споров между государствами или между инвестором и государством. Россия подписала данный документ, однако не ратифицировала его — соответственно, для России он не имеет юридической силы. Но как в таком случае суд мог рассмотреть спор, основываясь на данном документе? Разгадка проста, она содержится в решении суда (пункт 15). Оказывается, 31 октября 2005 года состоялось предварительное слушание дела, в рамках которого стороны подписали соглашение, в котором выразили согласие на рассмотрение спора данным судом, а также предусмотрели, что спор будет разрешен в рамках ДЭХ. По какой причине это было сделано? Ведь если бы не данное обстоятельство, то суд просто не состоялся бы: в соответствии с регламентом суда только стороны могут передать на его разрешение спор. Отказ от передачи спора на разрешение суда автоматически решал бы все вопросы. Также обращает на себя внимание, что в суде Россию представляли иностранные консультанты западных юридических фирм. Но как можно иск к собственной стране на сумму 112 миллиардов долларов отдавать на откуп иностранцам? Какую ответственность они несут перед Россией за результат?
Кто принимал политическое решение об участии России в Гаагском арбитраже и кто нанимал иностранных консультантов — вот главный вопрос, которым следует озаботиться нашим властям. Потому что все остальное, что сделал суд, — лишь следствие.
Решение Гаагского арбитража сбросило маски западной "законности"
Само решение суда представляет собой удивительный текст, — смесь тенденциозного толкования фактов и нагромождения недопустимых доказательств. Решение имеет объем более 500 листов и требует серьезного детального анализа. Тем не менее осветим наиболее вопиющие моменты. Так, в рамках дела были допрошены свидетели истцов. Их показания легли в основу выводов суда о виновности российской стороны и наличия умысла на экспроприацию ЮКОСа. Все свидетели либо имели отношение к ЮКОСу (были его руководителями либо акционерами), либо были откровенными антироссийскими деятелями (Илларионов). Более того, в рамках процесса допрашивались в качестве свидетелей бенефициары компаний — истцов: Дубов и Невзлин*. Как можно основывать решение на показаниях лиц, у которых имеется прямая заинтересованность в исходе спора? А ведь именно показания свидетелей позволили суду сделать вывод о том, что ЮКОС был целенаправленно атакован российскими властями с целью его экспроприации. Так, Дубов, Невзлин и Илларионов дали в суде единогласные показания, что Путин лично участвовал в кампании против ЮКОСа. Илларионов заявил о якобы сказанной ему Путиным фразе: "Ходорковский* сделал ошибки и плохо себя вел…Теперь пусть сам решает проблемы с моими друзьями…". Вызывает некоторое удивление, что со стороны России были вызваны свидетелями в суд только специалисты в области налогообложения. Не было вызвано никаких свидетелей, которые могли бы предоставить показания, опровергающие показания свидетелей истцов. На это неоднократно обращал внимание в решении сам суд: "Суд замечает, что ответчик не вызвал свидетелей, которые могли бы опровергнуть или ослабить показания свидетеля истца" (пункт 801). Позиция защиты России строилась на так называемой доктрине "нечистых рук" истцов. Суть ее заключается в том, что истцы пытаются получить судебную защиту от последствий, возникших в результате преступных действий ЮКОСа. Однако суд сделал вывод, что данная доктрина не является общепризнанной частью международного права. Также российская сторона ссылалась на то, что Европейский суд по правам человека в своем решении не нашел признаков экспроприации в действиях властей против ЮКОСа. Однако эта позиция также была отвергнута судом по причине того, что взаимосвязь дела в ЕСПЧ и данного дела не является прямой и факты, установленные ЕСПЧ, не являются обязательными для настоящего дела.
Таким образом, решение не основано на каких-либо документальных доказательствах, а главным образом представляет собой пристрастную оценку позиций сторон судом.
Будет ли решение обжаловано или исполнено?
В соответствии с регламентом арбитража решение является окончательным. Однако у российской стороны остается шанс на обжалование решения в национальном суде Нидерландов. Арбитражный закон этой страны предусматривает возможность отмены решения суда по мотиву нарушения "общественного порядка" (под которым подразумеваются базовые, общепризнанные нормы права и морали), а также нарушения норм арбитражного разбирательства. В случае если решение будет оставлено в силе, под угрозой окажутся зарубежные активы России (деньги, имущество, ценные бумаги) — на них может быть обращено взыскание. Задолженность по решению суда должна быть погашена до января 2015 года.
Россия должна сделать выбор в пользу национальных интересов
Ранее, когда я разбирал перспективы иска Украины по Крыму, то сделал вывод: России необходимо делать стратегический выбор. Либо мы выбираем национальные интересы, и тогда для России должны существовать только национальное право и суды. Либо же, доверяя важнейшие вопросы на разрешение иностранных судов, Россия отдает в их руки свой суверенитет. Решение Гаагского арбитража в очередной раз подтвердило правильность данной позиции. Совершенно очевидно, что Запад приберегал данный суд для России "про запас", и неслучайно вынесение такого решения в период противостояния из-за событий на Украине. Когда санкциями страну не испугать, то лишь остается оказывать давление посредством решений политизированных судов. Из этой истории руководство нашей страны должно сделать совершенно определенные выводы. Необходимо разобраться, кто принимал политическое решение о передаче спора на разрешение Гаагского арбитража и кто будет нести ответственность за причинение многомиллиардного ущерба России. Следует задуматься о том, насколько соответствует интересам России деятельность иностранных "консультантов" и не пора ли ее ограничить. Например, в Китае госкомпаниям официально запрещено пользоваться услугами американских консалтинговых компаний. Что касается мер по защите от изъятия российской собственности за рубежом, то в такой ситуации могут помочь лишь встречные "асимметричные" меры — угроза конфискации собственности иностранных компаний тех государств, которые будут исполнять решение Гаагского арбитража.
Илья Ремесло
- * внесены Минюстом РФ в список иноагентов
