Сегодня дипломатия отошла на второй план, уступив место угрозам, оружию и санкциям. А когда-то искусство убеждать и договариваться значило гораздо больше. Таким даром обладал брат Якова Свердлова и приемный сын Горького. Уроженец Нижнего Новгорода, не слишком удачливый актер Художественного театра, представитель французского командования в свите Верховного правителя России адмирала Колчака, полковник Иностранного легиона, полномочный посол Франции и ближайший друг генерала де Голля - это все про него. Человек, который уговаривал Францию выйти из НАТО и сыграл не последнюю роль в том, что Япония не открыла второй фронт против СССР. Андрей Полонский рассказывает о жизни и судьбе Зиновия Пешкова.
Был такой род
В конце XIX – начале XX века в Нижнем Новгороде на Большой Покровской улице располагалась скоропечатная и граверная мастерская. Ей владел Михаил (Мойша) Израилевич Свердлов. У отца было четверо сыновей и две дочери. Старшего назвали при рождении Иешуа-Залман. Его младший брат Янкель – Яков Свердлов, один из главных персонажей советского пантеона, первый председатель ВЦИКа и тот самый человек в советском руководстве, который несет полную ответственность за расстрел царской семьи.
Было еще два младших брата. Веньямин уехал в Америку, открыл там банк, разорился, в 18-м году вернулся в СССР, работал в ВСНХ и был расстрелян в 39-м году как "троцкистский террорист". Лев не прожил и двадцати лет - скончался накануне Первой мировой. Сестры Софья и Сара растворились где-то на крутых поворотах истории.
Михаил Израилевич делал визитки и печати, а одновременно помогал революционерам с листовками и поддельными документами.
В самом конце позапрошлого века в его мастерской появился Максим Горький. Легенда гласит, что знаменитый уже к тому времени писатель зашел заказать визитки. Острый взгляд Алексея Максимовича Пешкова сразу же зацепил старшего мальчишку – умного и отчаянного 15-летнего Залмана. Они подружились, и это была дружба, которая определила всю жизнь. Кстати, Зиновий никогда не называл своего будущего крестного и приемного отца на "вы" - всегда только "ты".
Крещение и проклятие
В 1901 году Горький и старшие мальчики-Свердловы влипли в историю. На ротаторе отцовской мастерской они распечатали кипу листовок и принялись их распространять по городу. Достаточно быстро их арестовали. Подростков почти сразу отпустили, а Горького выслали в Арзамас – второй по величине город Нижегородской губернии.
На следующий год в Арзамас к старшему другу отправился и 17-летний Залман. Он подрался с Яковом из-за соседской девчонки, а будущий великий революционер возьми и донеси на брата в полицию. Увидев у дома городового, Залман решил не испытывать судьбу и уехал.
Как раз в это время к Горькому в ссылку приехал Немирович-Данченко - на первую читку пьесы "На дне". Залману досталась роль Васьки Пепла. Немировичу юноша настолько понравился, что он предложил ему немедленно ехать в Москву, учиться в школе Художественного театра. Но тут была серьезная проблема. Залман Свердлов, будучи иудеем, не мог так просто обосноваться в городе. Существовала черта оседлости и строгие правила для еврейской молодежи. Чтобы учиться в Петербурге и в Москве, еврейскому юноше необходимо было окончить гимназию или реальное училище.
Все официальное образование Залмана уложилось в три класса, так что это был не его путь. Выход предложил Горький: Залман принял крещение и стал называться Зиновием.
Михаил Свердлов, узнав о крещении, проклял сына старинным каббалистическим проклятием. Об этой истории во всех подробностях рассказывает в своих записках один из первых советских перебежчиков, секретарь Сталина и давний знакомец Свердловых Борис Бажанов.
В ответ Горький официально усыновил Зиновия. Так прекратил свое существование Залман Михайлович Свердлов и появился Зиновий Алексеевич Пешков.
Самое любопытное, что к этому времени Свердлов-отец уже был женат вторым браком на русской православной женщине. Так что мистически история становится еще запутанней…
Странствия
В Художественном театре у Зиновия не заладилось. Он мечтал об актерской славе, а ему доставались только третьестепенные роли без текста. К тому же на сцене он чувствовал себя скованно. Даже Горький говорил, что актерская карьера - явно не его стезя. И в 1904 году Пешков, которому к тому же грозил призыв на Японскую войну, то ли по чужому паспорту, то ли нелегально, через Финляндию, покинул Россию.
Он побывал в США, Канаде и отправился в Новую Зеландию. Перебивался с хлеба на квас, работал на меховой фабрике, в порту, в прачечной. Денег на обратный билет из Австралии у него не было. Прислал Горький. На сей раз приемный отец воссоединился с любимым сыном на Капри.
Казачка – разлучница
На Капри Зиновий стал не просто секретарем, но и своего рода alter ego Горького. Он вел переписку, занимался денежными делами, наводил порядок в бумагах. Кто только не приезжал к Алексею Максимовичу в то время. Здесь бывали и русские революционеры - Ленин, Богданов, Луначарский, и американские банкиры, и деятели искусства всех мастей и калибров.
Обаятельный и остроумный, Зиновий мог очаровать любого. Легко усваивающий иностранные языки, он знал и свободно говорил не только на основных европейских наречиях, но и по-арабски, по-китайски и по-японски. В те дни в Италии казалось, что Алексея Максимовича и Зиновия никто и ничто не способно разлучить. Но разлучница все же нашлась, и звали ее Лида Бураго.
Лида была первостатейной красавицей и дочерью казачьего офицера. Зиновий, человек мгновенно вспыхивающей страсти, влюбился в нее и сделал ей предложение. Горький полагал, что эта партия никак не подходит его сыну, и в принципе оказался недалек от истины. В любом случае на Капри молодые жить уже не могли…
В браке с Лидой Бураго у Зиновия родилась дочь Лиза (умерла в Сочи в 1990-м году), но прожили они совсем недолго.
Когда в 1915-м Зиновий был ранен, Лида тут же попросила развода, с предельной наивностью аргументируя это тем, что он теперь инвалид и не сможет обеспечить ей, невероятной красавице, достойного уровня жизни. Впрочем, Пешков недолго горевал, скучать ему никогда не приходилось, да и женщины его обожали всегда и повсюду, в любом положении и состоянии, причем в 70 лет так же, как и в 30.
Первая мировая
В начале Первой мировой Пешков понял: "Это моя война". Возможно, такая решимость была связана с тем, что в свое время он сбежал за границу от призыва в армию на войну с Японией, и обстоятельства этого побега годами не давали отважному по природе своей человеку покоя…
На сей раз аргументы Горького, занявшего пацифистскую позицию, уже не сработали. Зиновий приехал в Ниццу и записался в Иностранный легион – это был единственный во Франции путь на фронт для добровольца, не имевшего французского гражданства. Он служил солдатом второго класса, и в сражении под Аррасом был тяжело ранен в правое плечо. Легенда гласит, что его не хотели даже брать в санитарный поезд, думали, что он обречен, у него началась гангрена. Зиновий отшучивался и пытался объяснить, что он не только живее всех живых, но еще и повоюет. Самообладание солдата потрясло одного молодого лейтенанта, и он приказал освободить место в переполненном поезде, увозящем раненых в Париж. Этим лейтенантом был будущий вождь свободной Франции и президент Пятой республики Шарль де Голль. Так началась их дружба.
В Париже, в Американском госпитале, Зиновия спасли, но руку пришлось ампутировать. Как рассказывает Борис Бажанов, "когда через некоторое время до России дошло известие, что Пешков потерял руку, старик Свердлов страшно разволновался: "Какую руку?". Когда оказалось, что правую, торжеству его не было предела. По формуле ритуального проклятия, когда отец проклинает сына, сын должен потерять именно правую руку".
Но во Франции Пешкова ждала награда. За отвагу он был награжден Военным крестом с пальмовой ветвью и, как иностранец, проливший кровь за республику, получил французское гражданство и офицерский чин.
Брат против брата
Дальше начинается самое невероятное. Лишившийся правой руки Зиновий Пешков в 1916 году подал рапорт о возвращении на военную службу, и его без малейших колебаний вернули в строй. В тот же год его отправили в Америку – в качестве переводчика. Итогом его миссии стало вступление США в войну на стороне Антанты. Когда Зиновий вернулся, его наградили орденом Почетного легиона - "за исключительные заслуги перед союзниками".
Летом 1917 года мы застаем капитана Pechkoff в Петрограде, переводчиком при французской военной миссии. Он сопровождал Керенского на фронт и видел все ужасы разваливающейся страны и армии. Поздней осенью, рассказывают, виделся и вел переговоры с большевистскими лидерами. С братом Яковом они как бы не узнали друг друга - по крайней мере, не подали друг другу руки.
Октябрьский переворот Зиновий воспринял резко враждебно, и в этом навсегда политически разошелся со своим приемным отцом. Первые месяцы Гражданской войны он встретил в Сибири, в составе французской миссии при правительстве Колчака. Именно он доставил Колчаку бумаги, согласно которым союзники признавали адмирала Верховным правителем России. После поражения Колчака пытался помочь Врангелю в Крыму, но, когда добрался до Севастополя, белые уже эвакуировались с полуострова.
На самом деле роль Зиновия Пешкова в русской Гражданской войне – идеальный сюжет для большой классической трагедии. Представьте себе расстановку сил на шахматной доске истории: в Москве номинальным главой Советского государства сидит Яков Свердлов, а его старший брат играет отнюдь не последнюю роль в ставке Верховного правителя России.
…Когда в конце 20-х годов Бажанов в Париже расскажет Пешкову о том, что один из его братьев-Свердловых еще жив, Зиновий прервет того с неожиданной резкостью:
Я об этой семье ничего не знаю и не имею к ней ни малейшего отношения.
Иностранный легион
Вернувшись из России, Пешков вновь поступил на службу в Иностранный легион и отправился на войну. На сей раз на север Африки, в Марокко. В эти годы он возобновил переписку с Горьким. В 1925 году Алексей Максимович писал своему сыну:
Дорогой мой! Ты снова воюешь! Когда я думаю об этой войне, я беспокоюсь о тебе…
Но тревожиться следовало за самого Алексея Максимовича. Разумеется, Зиновий был категорически против возвращения отца в СССР. Десять лет спустя, в 1936-м году, узнав об обстоятельствах смерти Горького, он воскликнет:
Они все-таки его убили!
…В Марокко Пешков снова был ранен, теперь в ногу. В 1925 году он лежал в госпитале в Рабате, где и написал свою единственную большую книгу "Звуки горна. Жизнь в иностранном легионе". Американцы сняли по книге фильм, лента была популярна и широко шла в Европе в 30-е годы. Там же, на севере Африки, настигла его Вторая мировая война.
Де Голль, Франция
Когда маршал Петен сдал Париж, Иностранный легион присягнул правительству Виши. Но полковник Пешков отказался это делать. За неподчинение приказу он был приговорен к расстрелу, но сумел освободиться и отправился в Лондон - в распоряжение генерала де Голля. Эта история выглядит совсем как клюква из пропагандистского военного кино, но сомневаться в ее достоверности нет никаких оснований.
В последнюю ночь перед казнью Зиновий умудрился выменять у часового гранату в обмен на золотые часы с выгравированной надписью: "Сыну Зине от отца Максима Горького". Когда его повели на расстрел, он выдернул чеку и взял в заложники командира. По его требованию заправили самолет, на котором он и улетел в Англию. Не так уж и сложно, не правда ли? И потом можно только представить себе всю задушевность встречи старых боевых друзей.
Де Голль присвоил Пешкову воинское звание бригадного генерала и назначил его полномочным представителем правительства Свободной Франции в Китае и Японии. Источники сообщают, что и здесь Зиновий Алексеевич сыграл исключительную роль в том, что японцы не открыли второго фронта против СССР. Косвенно эту версию подтверждает и советский резидент в Пекине А.С. Панюшкин, который рассказывает в своих мемуарах, что получал важнейшие сведения о настроениях японцев от посла республиканской Франции.
С мыслями о России
Вскоре после Победы, в 1950-м году, бригадный генерал Франции, кавалер Военного Креста и ордена Почетного легиона Зиновий Пешков ушел в отставку. В последние годы он все больше и больше погружался в мир русской культуры: читал только русские книги, слушал русскую музыку, ходил каждое воскресенье в храм Александра Невского на улице Дарю, где служил один из его ближайших друзей, отец Николай Оболенский…
Биографы утверждают, что и с самим де Голлем Зиновий Алексеевич много говорил о России: в желании генерала выйти из военной организации НАТО есть толика и его влияния. А в 1964 году де Голль вновь призвал старого друга на дипломатическую службу. Пешков отправился специальным посланником в Китай. Задача стояла одна из сложнейших – убедить одновременно Чан Кайши на Тайване и Мао Цзедуна в Пекине, что Франция остается другом обоих. И эта миссия 80-летнего дипломата увенчалась успехом!
В ноябре 1966 года Зиновий Алексеевич почувствовал себя плохо. Он сам собрал свой чемодан и отправился в Американский госпиталь - туда, где пятьдесят лет тому назад ему спасли жизнь и отняли руку. 27 ноября его не стало. Он завещал себя похоронить в ногах его ближайшей подруги, героини французского Сопротивления княгини Вики Оболенской, гильотинированной фашистами в июле 1944 года, уже после высадки союзников в Нормандии. На его могильной плите только три слова: ЗИНОВИЙ ПЕШКОВ ЛЕГИОНЕР.
