Актер Алексей Серебряков, сыгравший главную роль в фильме "Левиафан", дал интервью Юрию Дудю***, в котором негативно высказался о живущих в России людях. Он считает, что их отличает лень, пассивность, хамство и наглость. На это высказывание обратил внимание писатель Платон Беседин и решил ответить.
Слово "русофобия" вызывает либо ехидную улыбочку, либо звериный оскал. Одни начинают упражняться в остроумии, другие злятся, всерьез полагая, что существует антирусский заговор. В такой реакции виноваты в том числе и российские пропагандисты, объясняющие русофобией любое действие Запада и собственные огрехи. "Антирусский заговор, безусловно, существует, но только в нем участвует все население России", - писал Пелевин.
Но худшая русофобия – это русофобия русских. У нее нет практического обоснования. Человек просто ненавидит свою страну и свой народ. Чувство может усиливаться, если он или его родственники пострадали, как в случае Советского Союза. Преступления коммунизма приравняли к преступлениям русских (усилиями Добрянски и Нольте), спроецировали это и на Россию.
Можно ненавидеть коммунизм, но с уважением относиться к русским. Это тонкий момент, который не хотят различать на Западе и не могут чувствовать у нас.
Взращены целые поколения, которые существуют в стране "варваров и рабов", которую они ненавидят, презирают и за которую особо чувствительные каются. Эти господа могут часами рассказывать о советских танках в Праге или российских солдатах в Чечне, но не скажут и слова о зверствах американских солдат в Сонгми, где рота "Чарли" жестоко убила 700 мирных женщин, стариков и детей.
Такой подход я наблюдал и в интервью Алексея Серебрякова Юрию Дудю***, а ранее в интервью Аркадия Бабченко Евгению Киселеву. Тут нет даже попытки посмотреть иначе, а многое, меж тем, зависит от оптики смотрящего. Есть книга "Россия в 1839 году" де Кюстина, а есть путевые очерки японца Кодаю. Оба писали об одних и тех же местах, но насколько разные описания они дали.
Есть и другая опасность: маркировать любую критику российских реалий русофобией. Однако можно критиковать власть, социальную сферу, коррупцию, несправедливость, но нельзя делать это с позиции, что данное зло первично, мол, так изначально устроена Россия, и при этом желать ей худшего. Как у Орлуши: "Виновен я лишь потому, что русский". Русские обречены с рождения – это парадигма кальвинистской морали. У Серебрякова такая логика тянется через все интервью. "Левиафан" – о том же. Можно сравнить с фильмом Юрия Быкова "Дурак", который вроде бы рисует тоже мрачную картину действительности, но показывая и разную личину зла, и подлинного героя.
До сих пор ни знание, ни сообразительность, ни предприимчивость, ни достоинство не являются национальной идеей, – клеймит Серебряков.
Однако разве так все беспросветно? И разве не наши студенты занимают места на Олимпиадах? Да и уж в смекалке отказать русскому человеку нельзя. "Предприимчивость" родом из той цивилизации, в которой живет сейчас Серебряков.
Бедный мученик хочет, чтобы его дети жили в нормальных условиях. Но это эскапизм и трусость, потому что дети лишь тогда буду жить хорошо, когда их родители создадут для этого условия. Но у Серебрякова и таких, как он, для этого нет порыва. Он говорит о коррупции – и тут же рассказывает, как сам только что дал взятку. Говорит о пьянстве – и курит перед детьми, при этом сам внешне не сильно отличаясь от тех алкоголиков, которых почитает за отбросы. Говорит о чести, но сам рассказывает, как увел жену у другого. Вы наглое быдло, а я святой мученик, оказавшийся в вашем плену.
Черта серебряковщины – говорить о других без сострадания. Ведь червей не жалеют, потому что они черви. Но разве Пушкин, Гоголь, Достоевский, Чехов не клеймили российские беды? У них была масса претензий, но они сострадали. Одна фраза Чехова: "Беда не в том, что мы пьем, а в том, что не поднимаем пьяных" – и все ясно.
Серебряковы – это Смердяковы нового времени. Они сами ущербны, но этого никогда не признают, не сделают и шага для того, чтобы исправить ситуацию.
Вот Серебряков говорит:
Американец берет и делает, потому что там психология другая: психология успеха, психология карьеры.
Это он о сюжете "Левиафана", вспоминая то, что история эта американская. Сравните с тем, что говорили Солженицын и Лимонов, перебравшись в США. Да и свойственны ли русскому обществу такие понятия, как успех или карьера? Нет, они противоречат духу русского человека, его мироустройству. Серебряков говорит об американской мечте, но мечта Русская от нее отличается. Она – о другом и для другого.
Трагедия в том, что мы получили общество, которое не только уверено в изначальной порочности России, но и выстроило ложную матрицу подражания. Самое страшное – это безвольное и бестолковое копирование чужой реальности без учета национальных особенностей, попытка стать другим, разрушив свое до основания. Но сделать это невозможно. Потому не нужен Серебряков на Западе. И точно так же Россия, которую он клеймит за то, что она Россия, не станет Западом.
Зиновьев высказал на этот счет вернейшую мысль:
Навязывание народам и странам отдельных свойств Запада не есть превращение их в части Запада, ибо Запад вообще не сводится к этим свойствам. У России не больше шансов стать Западом, чем у мухи стать слоном на том основании, что у нее есть хобот. Место и роль Запада уже заняты, и самое большое, на что уподобляющиеся Западу народы могут рассчитывать, - это оказаться в сфере власти, влияния и колонизации Запада, причем на тех ролях, какие им позволит сам единственный и неповторимый Запад.
Западный спаситель, может, и придет, но он никогда не будет держать нас за своих. И не потому, что они априори нас ненавидят, а потому, что мы сами презираем себя. К тем, кто считает свой народ червями, нет ни уважения, ни сострадания. Для чего, если они сами себя не уважают? Презрение к собственной стране рождается из-за отсутствия уважения к себе. Его вытеснила извращенная гордыня, спаянная с комплексом неполноценности. И это болезнь многих в России. Болезнь, которую надо лечить.
- * внесен Минюстом РФ в список иноагентов
- ** внесено в реестр средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента
