В начале апреля 2019 года Россельхознадзор ограничил ввоз яблок и груш с белорусской территории, мотивируя это недоверием к сертификатам, а в переводе на обычный язык — подозрениями в перепродаже контрафакта. Александр Лукашенко счел это санкциями от "обнаглевшей России" и пригрозил перекрыть транзит российской нефти. Правительство услышало президента и в тот же день заявило, что нефтепроводы нуждаются в ремонте уже 1,5 года. Минэнерго РФ не верит в то, что Минск перекроет поставки нефти в Европу по трубе "Дружба". Михаил Мельников подсчитал, чего такой шаг будет стоить каждой стороне.
Президент Белоруссии Александр Лукашенко отреагировал в своем стиле — с прямым использованием терминов "обнаглели", "выкручивают руки" и другой подобной лексики. Думается, нет в мире другого политика, которому Кремль простил бы такие высказывания. Но Бог с ним, со стилем. Суть претензий такова:
То одно предприятие закрыли, то другое. Потом то ли морковь, то ли салат, то ли уже огурцы не понравились. То ли у них подозрение есть, что мы что-то поставляем не оттуда. И каждый день происходит закрытие наших предприятий. Нам закрывают рынок.
Дело в том, что Россия не может закрыть белорусское предприятие. Нет у нас таких полномочий. А если это предприятие полностью ориентировано на российский рынок, но при этом не устраивает Россию, может быть, это его проблемы, а не наши? Страна имеет право покупать тот товар, который ей нравится, без особых объяснений, и контролирующие органы России вправе предписывать российским же компаниям, какой товар в данный момент не рекомендуется завозить в нашу страну.
Может быть, и нет никакого товара? Может быть, прав Россельхознадзор в своей до невозможности деликатной формулировке "…сомнение в легальности таких поставок и недоверие к сведениям, указанным в белорусских реэкспортных сертификатах"?
Признавать, что в Россию через открытую белорусскую границу гонят "санкционку", никто в Минске не будет. Поэтому факты заменяют эмоциями. А где эмоции, там и угрозы. Александр Лукашенко прямым текстом пригрозил закрыть на ремонт нефтепровод "Дружба", через который российская нефть идет в страны Евросоюза.
Все это уже было и не раз. Например, в 2009 году, когда Роспотребнадзор запретил поставки мяса с двух белорусских заводов, внезапно открылась масса дефектов на нефтепродуктопроводе Унеча – Вентспилс. Совпадение?
Сейчас, правда, с нефтепродуктами Белоруссия шутить не будет. Наша "Транснефть" в 2018 году увеличила мощность пролегающего по территории России нефтепродуктопровода до города Приморска в Ленинградской области, и теперь сюда можно перенаправить всю продукцию, оставив Белоруссию вообще без этой части транзита.
С нефтью пока так не получится: более четверти нашего экспорта идет через Белоруссию, а альтернативных мощностей явно не хватает, то есть ремонт "Дружбы" действительно приведет к убыткам для России. Но еще бо́льшим — для Белоруссии.
Итак, что случится, если Белоруссия начнет ремонтировать свою часть нефтепровода "Дружба"? Во-первых, она потеряет более полумиллиарда долларов в год — в 2017 году транзит принес ей 520,5 млн, а в 2018-м — 770,9 млн долларов. Отметим, что цена перекачки нефти для России в разы выше себестоимости этого процесса: Минск не стесняется брать с Москвы втридорога, так что имеет только с перекачки нашей нефти полтора процента своего ВВП.
Предвидя подобный шантаж, "Газпром", кстати, в 2007-11 гг. выкупил акции "Белтрансгаза", и теперь газовыми операциями на территории Синеокой занимается ОАО "Газпром трансгаз Беларусь", платящее соответствующие налоги в бюджет республики. А вот с нефтью проблемы остались.
Речь идет о 50 млн т нефти плюс 18 млн т, которые импортирует сама Белоруссия, чтобы переработать на своих заводах и продать готовый продукт обратно в Россию. На горло себе Лукашенко не наступит, свои 18 миллионов будет получать при любом ремонте, а вот транзит Россия может попытаться провести через свои балтийские порты, но максимум их мощности — 30-35 млн т в год в дополнение к нынешним объемам.
Таким образом, экспорт России сократится примерно на 15 млн т нефти, что составляет около 7 миллиардов долларов по текущим ценам. Подчеркнем, что это не потерянные, а "приостановленные" деньги, то есть сама эта нефть никуда не денется, она заполнит российские нефтехранилища, а предприятиям придется снизить добычу. Неприятно, но чем меньше продадим сейчас, тем больше останется потомкам.
Главный рычаг давления Белоруссии на Россию не экономический, а политический. Есть такой страшный сон российских геополитиков — Белоруссия в Евросоюзе и НАТО. Меньше пятисот километров до Кремля. Разрушение налаженных связей. Сжимание разнообразных "вокругроссийских" экономических союзов. Плюс огромная репутационная потеря. Киев и Белград с 90-х посматривали на Запад, а Алма-Ата — Алматы, позднее Астана — Нурсултан вызывает повышенный интерес у Китая. Так что утрата Минска стала бы большой политической потерей. И Батька прекрасно это понимает.
Между прочим, Белоруссия тихой сапой наращивает торговлю с государствами по ту сторону от России. В 2018 году на 19,6% вырос объем торговли со странами Евросоюза, причем экспорт — на 29,9%, впервые превысив 10 млрд долларов. Для сравнения, экспорт в Россию вырос на 0,4% и составил 12,9 млрд долларов — цифры стремительно сближаются. И хотя сейчас Россия все еще контролирует почти половину белорусской торговли (товарооборот между странами — 35,6 млрд долларов, а общий товарооборот Белоруссии — 72,1 млрд), ее доля постепенно снижается.
С одной стороны, Белоруссия заявляет о независимости. Так, председатель Совета республики Михаил Мясникович говорил недавно:
В российских и не только информационных и аналитических центрах достаточно часто отмечается финансовая и экономическая зависимость Белоруссии от России. В принципе, такая постановка вредна и для Белоруссии, и для России, и необъективна по существу.
Но одновременно Минск дает понять миру, что Москва его "давит". Так, в проспекте своих еврооблигаций в 2017 году Белоруссия прямым текстом предупреждала инвесторов о зависимости от России как одном из главных рисков по этим бумагам. Действительно, не только половина внешнеторгового оборота, но и значительная часть ВВП страны (по разным оценкам, от 25% до 40%) прямо зависит от России.
Скажем, производство бензина в стране не было бы рентабельным, если бы Белоруссия покупала у нас нефть по мировым ценам, а не за вычетом экспортной пошлины (будущее выравнивание цен тоже было и еще не раз будет поводом для истерики). Бытовая техника из Белоруссии просто больше никому не нужна — аналоги от мировых брендов, хоть и несколько дороже, гораздо функциональнее плюс имеют куда более высокий уровень сервисной поддержки.
В то же время можно не сомневаться: если Белоруссия вырвется из объятий России, ей некоторое время будут компенсировать все возможные издержки, а организатора этого разрыва возведут в ранг политических святых — можно заранее открывать счет для перечисления Нобелевской премии мира.
Белоруссия нужна России — как союзник, друг, брат. Нам нужны последовательное сближение и взаимовыгодная торговля. Но непоследовательный Александр Лукашенко, воспринимающий "обнаглевшую" Россию как дойную корову, не нужен сейчас ни нам, ни самим белорусам. Он попросту опасен, потому что зачастую не контролирует себя, а все министры, которые были способны ему возразить, давно в отставке.
