В России собираются реанимировать вытрезвители. Проект закона был внесен в Госдуму 14 мая. Один из его соавторов, сенатор Татьяна Кусайко, предложила доставлять туда пьяных принудительно. На федеральном уровне в России вытрезвителей не существует с 2011 года. Сейчас с пьяными работает полиция или служба скорой помощи. Платон Беседин рассуждает, помогут ли бороться с алкоголизмом новые учреждения.
Мне вспоминаются две художественные истории. Первая — та, что из "Бриллиантовой руки". Напившегося человека заботливо упаковывают милиционеры.
— На его месте должен был быть я.
— Напьешься – будешь.
Мило. А вот вторая история — жестче. Прекрасно-мрачный роман Сенчина "Елтышевы" начинается с жутковатой сцены в вытрезвителе. Так что ожидания и реальность — две разных субстанции.
Впрочем, об упразднении вытрезвителей в России многие сожалели. В их работе виделся не только отголосок советского прошлого, но и обеспечение безопасности. Сколько пьяных на улицах у нас ограбили? И сколько пьяных замерзло насмерть? Истории ведь стандартные. А так — выпил, упаковали и отправили в безопасное место.
Однако то — в теории. А на деле зачастую — те же грабежи, холод, а еще избиения и унижения, но уже в вытрезвителях. У всех разный опыт пребывания там. Как повезет, что называется. Особенно если тебя поставили под ледяной душ, обчистили карманы, а на утро еще и выставили счет за подобные экзекуции.
Вытрезвители открыли в России в начале XX века. Кстати, оцените, два отделения — для алкоголиков и их детей. Кормили, давали рассол и даже разрешали играть на граммофоне, а на утро тех, кто нуждался, обеспечивали одеждой и обувью. И главное — смертность пьяных на улицах сократилась почти в 2 раза.
Потом, правда, после Революции, вытрезвители закрыли. Но там не до пьяных было. А в 1931 году в Санкт-Петербурге открылся первый советский вытрезвитель. И — понеслась. Попадали туда и те, кому надо, и те, кому не надо. Да и в самих вытрезвителях, как уже говорилось, обходились с людьми по-разному. Иногда и не как с людьми вовсе.
В 90-е в России вытрезвители еще работали. Но попадание туда оставляло шрамы — и психологические, и физиологические, да и в нулевых тоже. Потому что вытрезвитель в его первоначальном предназначении — с заботой о человеке — перестал существовать. Окончательно восторжествовало общество потребления с либерально-рыночной моралью — общество, где пожирают друг друга и "падающего толкни".
Любопытна цифра: 2,5 миллиона человек прошло через вытрезвители в 2010 году, накануне закрытия. Да, не все они, но сотни тысяч человек точно из этого пьяного легиона рисковали пострадать или даже погибнуть на улице.
Сейчас же — последние 8 лет — ситуация выглядит примерно следующим образом: лежит пьяный на улице. Подойдет полицейский, как правило, неохотно, и подумает, что же с выпившим делать. А если человек допился до совсем уж адского состояния, дело за медиками. Ясное дело, тем связываться тоже не хочется. Да и сами пьяницы зачастую неадекватно принимают помощь — с агрессией.
И вот тут две беды, которые стоят за вопросом о вытрезвителях. Первая: как в принципе обстоят дела с пьянством в России. Вторая — что делать с выпившими, как их спасать и как бороться с ними.
Статистика оптимистично уверяет нас, что пить в стране стали меньше. За период 2011–2017 годов потребление спиртного уменьшилось почти в три раза: дошло до 10 литров на человека в год, что не так далеко от рекомендованных ВОЗ 8 литров.
Однако это лишь цифры. Учитывают ли они, например, дам и господ, приходящих в любое время суток в аптеку и говорящих: "Мне за 45 рублей". Боярышник запретили, но спиртовых лосьонов и настоек хватает. Все ведь не уничтожишь — тут сознание менять надо. Учитывает ли статистика реанимированное самогоноварение? Ладно, когда люди гонят домашний алкоголь ради интереса (есть ведь особая категория виноделия, например), но чаще чтобы пить, пить, пить…
Ощущение — вещь субъективная, да, но все же пьянство в России не то чтобы снизилось. Скорее оно ушло в подполье, маргинализировалось.
Поэтому спящий в тяжелом угаре никуда не ушел. Он на своем – вылежанном – месте. И алкоголики, издевающиеся над детьми, несут свою мерзкую вахту. А человек, водки откушавший да перекушавший, по-прежнему в зоне риска.
Тут главный аспект, сформулированный еще Чеховым в начале XX века: "Беда не в том, что мы пьем, а в том, что мы не поднимаем пьяных". Отношение общества — ключевой маркер. Да, выпивший неприятен, да, часто гадок, но увидеть в нем человека, постараться помочь — дело душеспасительное и для одного, и для другого.
Психолог Эрик Берн, рассказавший нам о людях, играющих в игры, и играх, в которые играют люди, конкретизировал и игру "Алкоголик". У пьющего всегда должен быть преследователь. Так вот, данную роль выполняет не только условная жена с увесистой сковородкой, но и общество в целом. И борьба с пьянством, превращенная сугубо в борьбу, лишь усугубляет это пьянство. А вот понимание, освобождение, излечение и, наконец, милосердие — уже совсем иные, куда более действенные инструменты.
Поэтому, когда мы говорим о возвращении вытрезвителей, не зная, что нам делать с пьяными на улицах, то не можем использовать в этом вопросе исключительно бюрократический подход. Вытрезвитель должен стать приютом и утешением. И вот под это уже необходимо верстать практические аспекты возрождения таких учреждений.
Например, насильно доставлять граждан, находящихся в состоянии сильного опьянения, говорит соавтор законопроекта. Кто определит степень? Как? На "глазок"? Хотя есть, например, в той же Европе практика, когда в вытрезвитель отправляют лишь человека, нарушающего общественный порядок. Лучше же всего, на мой взгляд, проступают в Канаде, где волонтеры из организации "Красный нос" сами доставляют пьяных домой.
Готовы ли мы к такому? Сомневаюсь. Ни морально, ни материально. Но и с пьяными на улицах, как и с пьянством в целом, необходимо разбираться. И выбор тут не велик: либо окончательное решение вопроса самыми жесткими методами, либо понимание человека и его проблемы с детальным в нее погружением.
Пьянство — вирус, чума, плесень. И болен не только тот, кто пьет, но и все, кто его окружает, а значит и выздоравливать им — всем вместе. Для этого необходимо протрезвление не только от алкогольного забытья, но и от тотального равнодушия, где человек человеку — не друг и не враг, а так… подножный корм со своим сроком годности.
