Представительная демократия — очень гибкая политическая система. Она предполагает, что каждая категория граждан, разобравшись в программах и установках различных сил, может выбрать и поддержать тех, кто будет представлять её интересы — пропорционально численности и возможностям этих граждан.
Конечно, схема работает лишь тогда, когда избирателю есть, из кого выбирать.
Однако в России (прошедшие выборы показали это особенно ярко) сложилась странная ситуация: при объективном численном росте класса мелких и средних собственников, при курсе на импортозамещение, невозможном без развития бизнеса, этот самый бизнес фактически некому представлять.
— Правый фланг полностью оголен, — считает глава Фонда развития гражданского общества Константин Костин. — Да, существуют «Яблоко», «Гражданская платформа», «РПР-Парнас», «Правое дело». Но и всем вместе им не удается выбрать даже те гарантированные им 10-15% избирателей, которые хотят, как показывает социология, голосовать за правые идеи. Они, безусловно, какие-то результаты получают. Но не могут консолидировать их для того, чтобы получить более-менее достойное представительство в том или ином органе региональной власти, не говоря уже о Государственной Думе. Возникает, соответственно, вопрос, кто этим избирателям делает и сделает еще электоральные предложения, если либералы не в состоянии?
Причины «оголённости правого фланга» кроются в новейшей политической истории России. Весьма конкретные люди — узкий, неказистый, далекий от народа и адекватности кружок («кодла» была бы более точным определением) старых околополитических проходимцев, — «застолбили» за собой термины «либералы» и «демократы», не являясь по факту ни первыми, ни вторыми.
К либерализму эти люди не имеют никакого отношения, ибо «свободе, возведенной в принцип» на практике предпочитают привилегии, блат и кумовство — что подтвердит любой, сталкивавшийся с этой тусовочкой хотя бы в споре, не говоря уже о схватке за власть и ресурсы.
При этом, от застарелой обиды на ими же однажды ограбленную страну, в виде мести за отстранение от кормушки, эти «демократы» настроены антироссийски до антинародности, что проявляется, к примеру, в активной (вплоть до личного участия в составлении) поддержке разнообразных экономических санкций по отношению к России. Но может ли «демократ» считать «демос» «быдлом»?
В итоге получается, что дружба с «либералами-демократами» может лишь осложнить «национальной буржуазии» жизнь. Бизнес, по природе своей заточенный на соотношение «цена/качество», давно убедился, что «либералы» не способны представлять его интересы. К этой мысли постепенно бредёт кривыми глухими окольными тропами «Болотной и Сахарова» и вторая «либеральная от природы» страта — успешные современные горожане.
Итого, налицо нелепейший перекос: граждане правых убеждений, не чуждые политических амбиций, вынуждены молча давиться ими.
Альтернативы: финансировать на свои кровные абсолютно перпендикулярные запросам «правых» политические силы (в зависимости от расклада политических сил конкретного региона, бывает, что и коммунистов Зюганова, которых тоже по справедливости стоило бы закавычить), либо без надежд на успех вкладывать в самоназванных «либералов», абсолютно неэффективных политически.
Возврат мандатов на инвестиции — ниже любой критики. Непроходной. Нулевой. Пресловутые 2%...
Но «правые силы» нужны сбалансированному демократическому политикуму так же, как «правая педаль» необходима автомобилю. Настоящий либерализм, как акселератор, «толкает» общество вперёд — к свободам, правам, развитию. Нельзя двигаться на одних только «тормозе и сцеплении» — консерваторах и социалистах, обеспечивающих устойчивость курса и связь с массами населения.
Проблема отсутствия партии для либеральной части российского общества очевидна. Кто мог бы её решить?
Решением могли бы стать правые силы, не глядящие ни в рот Западу, ни в карман пост-ельцинскому интригану-олигарху. Не объявляя себя «снобами» (это же надо додуматься) и «культуртрегерами западной цивилизации в дикой России», но — вежливо, вдумчиво, с любовью к стране и с уважением к народу пытаясь распространить свои ценности за пределы огороженных офисных лофтов.
— Понятно, что к выборам в Государственную думу 2016 года либо появится структурный проект, который предъявит нормальных лидеров, нормальную программу, нормальную идеологическую базу либералов и патриотов, — продолжает Костин. — Либо системные либералы из «Единой России» в очередной раз заберут часть этих голосов, а остальные будут рассеяны: кто-то не придет на выборы, а кто-то даст один-два процента…
Маркетинговое сегментирование (весьма либеральная теория) учит нас, что сочетания необходимых потребителю свойств рождают успешный продукт.
В политике это правило тоже работает. И вот какая ниша свободна на нашем рынке: России нужны патриотичные либералы.
Либерал-патриоты. Не сдающие Россию оптом и в розницу Западу, но берущие у Запада лучшее для любимой России.
В такой конфигурации российское общество готово иметь дело с либерализмом. На самом деле, по такому либерализму общество даже изголодалось.
Дело за малым: найти хоть одного патриотичного либерала.
Давайте будем искать.
