Люди не роботы — им нужно спать, есть, общаться. На все это уходит время. Примерно 25-30% жизни человек проводит в постели. 8 часов в сутки — это в среднем 15-20 лет. А сколько еще стоит в пробках, ждет светофора, добирается до работы... Специалисты подсчитали урон от всех ожиданий и ограничений. Сергей Харламов — о том, чего стоят мировой экономике человеческие прихоти, болезни и лень.
Лень
Листая соцсети на рабочем месте, вы прокрастинируете. Некоторые исследователи уверены, что это полезное времяпрепровождение, позволяющее разгрузить мозг, переключить внимание, чтобы с новыми силами сосредоточиться на важном деле. Еще 10 минут — и вы вернетесь к работе. А потом еще 10, и еще...
Разные страны по-разному воспринимают производительность. Усредненная статистика показывает, что немецкий сотрудник работает 35 часов в неделю, греческий — 42 часа в неделю. Стереотипы подсказывают, что немецкий час работы гораздо эффективнее, чем греческий. Производительность как параметр — ненадежный измеритель. Насколько полезен для компании приглашенный экономист, который советует руководству, как поступать или куда вкладывать деньги? У него есть контракт, но нет полной занятости. Считать ли работой его размышления об экономике по вечерам или почитывание экономических статей на Forbes за чашечкой чая?
Организация экономического сотрудничества и развития в 2018 году представила доклад о производительности, в котором среди прочего заявила, что с 2001 увеличился разрыв между 5% лидеров рынка и остальными компаниями. Непроизводительность была скомпенсирована низкими ставками по кредиту, благодаря которым компании с "ленивыми" сотрудниками смогли выжить в свободном рынке.
Небольшой скачок на рынке кредитования может запустить цепную реакцию, многие бизнесы будут уничтожены, сотрудники потеряют работу и не смогут оплачивать потребительские кредиты и покупать товары — такие пессимистичные прогнозы оценивают потери мировой экономики в 3-7% общего ВВП.
Праздники
В 2020 году в России будут отдыхать с 1 по 8 января и с 1 по 5 мая. С точки зрения работников не так уж и плохо, но если вдуматься, то станет не по себе. 8 января — это среда. Это значит, что на неделе будет всего два рабочих дня перед выходными, настоящая рабочая неделя начнется только 13 числа. В мае примерно то же самое: многие постараются взять отпуск с 1 по 12 мая. Считая с другими праздничными днями, это почти месяц отсутствия работников, просевшая сфера услуг, неработающие госучреждения. Это не значит, что нельзя отдыхать, но отличие отпуска от праздничных дней в том, что во время отпуска сотрудник передает текущие дела коллегам, то есть работа не останавливается.
Индия тоже гуляет примерно 21 праздничный день в году. В 2015 году, когда обсуждалась проблема экономических потерь от праздников, The Economic Times рассказала, как в одну из таких праздничных недель финансовые структуры страны ушли на "банковские каникулы", что привело к дефициту наличных в банкоматах, длинным очередям и проблемам с транзакциями по картам.
Экономика Британии несет прямые потери из-за отдыха, связанного с королевскими празднованиями. В год на мероприятия тратится 30 млрд долларов, от перекрытия дорог и уличных фестивалей в той или иной степени страдает 45% британских компаний.
Праздничные проблемы особенно заметны в бедных странах. Приезд папы римского Франциска в Кению стоил африканскому государству примерно 20 млн долларов, что замедлило экономический рост с 6,5% до 5,8%. Правительство приняло плохо продуманное решение сделать общенациональный выходной в день приезда понтифика, но так как он пришелся на четверг, многие компании продолжили работу только в понедельник.
В 2016 году премьер-министр Испании Мариано Рахой выступил с предложением отмены сиесты — общенационального полуденного сна, в результате которого улицы городов в жаркие периоды просто вымирают, а магазины закрываются. При этом потери для бизнеса испанцев не волнуют. На фоне правительственного кризиса заявление прозвучало особенно резко. Спустя два года Рахой ушел в отставку с рейтингом ниже плинтуса из-за коррупционного скандала, а испанцы так никому и не отдали свою сиесту.
Болезни
Но, может быть, испанский послеобеденный сон не так уж и плох для бизнеса. Национальный фонд сна США провел опрос, согласно которому 29% офисных работников жалуются на недосып. Это обходится американской экономике в 63 млрд долларов ежегодно. В России на недосып, по данным Национального агентства финансовых исследований, жалуется 43% граждан, убытков в год от этого набегает на 32 млн долларов. Цифры меньше, чем в США, но в долгосрочной перспективе российские граждане станут менее эффективны для национальной экономики.
Острыми респираторными болезнями в России ежегодно болеют 30 миллионов россиян, каждый пятый. Всероссийское научное сообщество эпидемиологов в 2017 году представило доклад: из-за простуды и гриппа предприятия несут издержки до 100 миллиардов рублей ежегодно. Это и коррекция деловых планов, и выплата больничных, и неполученная прибыль. Работники тоже теряют до 40% оклада, если их трудовой стаж меньше 8 лет.
Помимо ОРВИ, в мире есть еще множество болезней, из-за которых страдает мировой рынок. ВОЗ сообщает, что суммарные потери экономики от сердечно-сосудистых и хронических заболеваний, рака, инсультов и инфарктов, преждевременной смерти превысят 7 триллионов долларов в период с 2011 по 2025 год, что эквивалентно 4% совокупного ВВП стран на 2010 год.
Депрессия
Сегодня главная болезнь людей во всем мире — депрессия, от нее страдают около 350 млн человек. По оценкам ВОЗ, потери глобальной экономики из-за симптомов депрессии оцениваются в 1 триллион долларов. Главный фактор — безработица. Из-за депрессии, вызванной личными причинами или потерей прежнего места работы, люди не могут найти себе новое занятие, чтобы снова встроиться в экономическую систему.
Депрессия на рабочем месте возникает не только из-за психологической предрасположенности, но и из-за напряженных отношений с коллегами, невозможности критиковать начальство, неочевидности результатов труда. При этом она не имеет ярко выраженной статусности: депрессией страдают и бедные, и богатые. При этом примерно половина больных не обращается за помощью к специалистам. В России, по оценке Международного центра экономики ВШЭ, 60-70% заболевших не наблюдаются у врачей.
В США в 2018 году выпустили многолетнее исследование, в котором затраты одного человека на лечение обычных болезней вроде простуды оценивались в 4 тысячи долларов в год, тогда как на лечение депрессии — 9 тысяч. 55% от этой суммы ложится на плечи работодателей в виде невыходов на работу сотрудника, снижения его трудоспособности, выплат больничных. По данным экономиста Пола Гринберга, выпустившего несколько книг о депрессии, из-за выгорания сотрудники американских компаний не работают до 35 дней в году. При этом это не классические больничные, а просто снижение работоспособности до такой степени, что даже дедлайны не подстегивают работать усерднее.
Опен спейсы
В 1930-х годах считалось, что открытые рабочие пространства повышают коммуникацию: работники обмениваются опытом и социализируются. С тех пор рабочий мир зиждется на опен спейсах — общих пространствах для десятков сотрудников, которых друг от друга отделяют столы и иногда тонкие перегородки. Но идея обмена информацией и общения провалилась: общие офисы превратились в такие варианты организации пространства, которые подчинены задаче экономить. Здесь же и расслоение: обычные работники в общей куче-мале, а менеджеры и директоры — в отдельных кабинетах.
При этом офисы все еще остаются самым эффективным способом взаимодействия коллег. Несмотря на развитие технологий и возможность работать онлайн с помощью мессенджеров и облачных сервисов, люди все еще массово ездят на работу, стоя в пробках и стрессуя в общественном транспорте. Более того, среднее время, потраченное на дорогу, с 80-х годов в США только увеличилось — с 10 минут до 26.
Какими бы осознанными работники ни казались, они по-прежнему нуждаются в контроле со стороны начальства. Сколько таких, которые как будто исчезают во время подготовки общего проекта, а потом появляются, когда сделана вся основная работа... Это яркий пример проблемы безбилетника, которую так и не удалось решить за сотню лет развития офисных пространств и технологий.
По мнению профессора психологии Стэнфордского университета Джереми Бейленсона, дело здесь в недостаточно развитых средствах связи. За последние 30 лет произошел огромный технологический скачок, появились мессенджеры, но удаленная коммуникация оказалась менее качественной, чем личное общение. Некоторые исследователи уверены, что проблему отчасти может решить технология виртуальной реальности, когда, наконец, не надо будет тратить время на дорогу в офис, достаточно будет надеть VR-шлем и подключиться к коллегам в виртуальном офисе.
Если нам удастся освоить прием, который я называю "виртуальным рукопожатием", а также такие тонкости невербалики, как визуальный контакт, дистанция между собеседниками, поза и другие важнейшие компоненты межличностного взаимодействия в группе, то у нас наконец-то появится шанс отказаться от ежедневных поездок на работу, — говорит Бейленсон.
Таких высот VR-технология пока не достигла. Люди до сих пор испытывают головокружение, попользовавшись полчаса VR-шлемом. Что говорить о 8-часовом рабочем дне.
Точных подсчетов, сколько теряется из-за неудобной организации рабочего пространства или несовершенства коммуникации между коллегами, конечно, нет. Но то, что снижается мотивация и продуктивность, очевидно.
