Хрущевская "оттепель" сегодня ассоциируется с расцветом джаза, первым полетом советского человека в космос, стилягами, Карибским кризисом, насаждением кукурузы и оптимизмом граждан — ведь товарищ Хрущев обещал всем советским людям построить коммунизм уже к 1980 году. Однако люди той эпохи видели современность в иных красках. "Всеобщее благоденствие" ощущали далеко не все. Недовольные в разных республиках выходили на протесты, часто весьма агрессивные. Но власть реагировала однозначно и жестко. Владимир Тихомиров приводит случаи из секретной хроники подавления массовых беспорядков в Советском Союзе.
Жесткие реформы Хрущева
Разоблачение "культа личности" Сталина и последовавшее затем заявление, что социализм в СССР построен "полностью и окончательно", породили в сознании "маленького человека" настоящий идейно-психологический кризис. Обыватели видели, что новый "культ личности" практически ничем не отличается от прежнего, а "полностью и окончательно" построенный социализм далек от идеала "светлого будущего". Партия трубила о всеобщем благоденствии, но в то же время в стране обострились продовольственные проблемы. Кризис с продуктами был вызван атакой государства на частников, поставлявших продукцию на колхозные рынки в крупных городах, потому что какие же могут быть "частники" при коммунизме?!
Партия объявила о начале полного истребления подсобных хозяйств: людей заставляли зарезать скот и спиливать фруктовые деревья в собственных садах, разоряли пасеки и вырубали виноградники. Одновременно началось наступление государства и на массовые формы мелкой преступности, прежде всего на мелкие хищения, спекуляцию, самогоноварение, что было воспринято многими как удар по устоям повседневной жизни народа, для которого со времен Сталина полукриминальные "вольности" были одним из условий выживания в период лишений. Прибавьте к этому и специфическую криминогенную обстановку в городах СССР — после нескольких хрущевских амнистий города буквально заполонили вчерашние уголовники.
Наконец, в 1961 году в стране была проведена денежная реформа, направленная против тайных сбережений советских граждан — дескать, как только жулики понесут в сберкассы менять свои кубышки с неправедно нажитыми капиталами, всех их милиция и возьмет с поличным. Но от реформы пострадали и простые граждане, например, владельцы облигаций, которые почти полностью обесценились.
Еще одна хрущевская реформа, о которой сегодня не вспоминают, — сокращение армии. Многие части, бравшие Берлин, были расформированы, а офицеры фактически оказались на улице и начали устраиваться чернорабочими. Оставшимся же военным урезали финансирование, и офицеры, не желая оказаться на улице с "волчьим билетом", терпели это унижение. Но хуже всего, что сокращение финансирования армии ударило и по солдатам-срочникам. Именно в конце 50-х на улицах советских городов впервые появились солдаты, сбежавшие из частей в самоволку, которые меняли украденные валенки на еду. Общество, которое еще помнило ужасы войны, жалело солдат и практически всегда вставало на их сторону — этим, кстати, и объясняется, что множество драк и массовых беспорядков начинались с конфликта милиции и военнослужащих.
Словом, на рубеже 50-60-х годов советское общество напоминало вовсе не благостную картинку из "Новых приключений Шурика", где "космические корабли бороздят просторы Большого театра", но скорее возмущенный и потревоженный улей, готовый укусить власть при любом удобном поводе. Перепуганная власть отвечала народу насилием, что еще больше загоняло ситуацию в тупик. И беспорядки в Новочеркасске в 1962 году — это только самый известный эпизод из хроники советских массовых беспорядков.
Новороссийск, январь 1956 года
По неизвестным причинам толпа подвыпивших молодых людей решила перегородить центральную улицу города — вероятно, это были строители, свезенные поднимать город из руин войны. Живая цепь, состоящая примерно из двадцати человек, перекрыла движение транспорта. Разумеется, вскоре на место происшествия явился постовой милиционер, который тут же получил несколько крепких ударов по лицу от одного из молодых людей. Хулигана тут же задержал подоспевший наряд сотрудников правопорядка и препроводил в отделение милиции.
Оставшиеся же на площади дебоширы попытались отбить товарища. В это время в центральном городском кинотеатре "Москва" закончился вечерний киносеанс. Об обстановке в городе говорит тот факт, что большая часть зрителей встала на сторону молодых людей. Быстро набиравшая численность толпа отправилась к отделению милиции и потребовала освободить дебошира.
Там ответили отказом. Тогда в них полетели камни и арматура. Хулиганы ворвались внутрь отделения милиции, но были встречены выстрелами из табельного оружия. Один из них был убит, другие ранены.
Однако и милиционерам пришлось спасаться бегством. Разгоряченная толпа двинулась к зданию Госбанка, также толпа попыталась ворваться на почту и в другое отделение, где пострадал милиционер, — он был тяжело ранен ножом в спину.
Разогнать толпу удалось лишь после вмешательства солдат пограничных войск. 15 хулиганов были арестованы и впоследствии осуждены на длительные сроки.
Тбилиси, март 1956 года
Сразу же после окончания ХХ съезда партии в Москве в столице Грузинской ССР прошли стихийные демонстрации под лозунгами "Не допустим критики Сталина!". Кульминацией демонстраций стало несанкционированное шествие тысячи студентов по проспекту Руставели 5 марта 1956 года — в годовщину смерти И.В. Сталина.
Интересно, что все эти марши остались без внимания властей. Все-таки Грузия в СССР всегда была на особом счету. 8 марта митинг повторился — на центральной площади. Советский ученый Нурбей Гулиа позже вспоминал:
На площади по кругу разъезжала черная открытая машина — ЗИС, в которой сидели актеры, наряженные как Ленин и Сталин. Также митингующие выдвинули требования к властям из 5 пунктов: 9 марта (день похорон - прим.) объявить нерабочим траурным днем, во всех местных газетах поместить статьи, посвященные жизни Сталина, в кинотеатрах демонстрировать фильмы "Падение Берлина" и "Незабываемый 1919-й" Михаила Чиаурели и пригласить на митинг гостившего в Тбилиси маршала КНР Чжу Дэ.
И снова власть как будто бы не заметила митинг. Тогда демонстранты собрались и на следующий день, приехала специальная делегация из Гори. Причем на этот раз демонстранты требовали отставки Хрущева и формирования нового правительства, звучали призывы к выходу Грузии из СССР. Этого власти стерпеть уже не могли.
Вечером 9 марта в город были введены войска. Сначала была расстреляна толпа, собравшаяся у Дома связи, затем с помощью бронетранспортеров и танков были разогнаны демонстранты на набережной реки Кура.
Когда на следующий день демонстранты подошли к Дому связи, располагавшемуся поблизости от Дома правительства, их встретила вооруженная охрана. Едва "лидеры протеста" попытались пройти внутрь, как их тут же схватили, выкрутили руки и завели в дом. Толпа бросилась через улицу на выручку, но солдаты встретили их пулеметным огнем.
Нурбей Гулиа позже вспоминал:
Все кинулись кто куда — в переулки, укрытия, но пулеметы продолжали косить убегающих людей. Рядом со мной замертво упал сын директора нашей школы — мой ровесник. Я заметался и вдруг увидел перед собой небольшой памятник писателю Эгнате Ниношвили. Я кинулся туда и спрятался за спиной писателя, лицо и грудь которого тут же покрылись оспинами от пуль. Затем, когда пулеметчик перенес огонь куда-то вправо, я бросился бежать вниз по скверу...
В результате, по данным МВД Грузии, было убито 15 и ранено 54 человека (по слухам, в тот день погибло более 300 человек). Более 200 человек было арестовано. По другим данным, за участие в протестах было задержано 375 человек, 39 из них было осуждено.
Темиртау, август 1959 года
В конце 1950-х годов в Казахстан на строительство города Темиртау (он же — "Казахстанская Магнитка") из разных концов Советского Союза прибыли 25 тысяч добровольцев по комсомольским путевкам. Их расселили в обычном палаточном городке, где не было ни нормальной канализации, ни водопровода, ни отопления, ни электричества.
Свидетель тех событий Елизавета Тридгардт вспоминала:
Мы еще могли бы смириться с этим, если бы власти ко всем относились одинаково. Но тогда на помощь в строительстве к нам прислали болгар, которым почему-то сразу же предоставили все условия. Для них было и нормальное теплое жилье, и питание в столовой, а нам, можно сказать, ничего. Мы ели всухомятку — даже воды почти не было...
Естественно комсомольцы стали задавать нехорошие вопросы: почему это болгары, воевавшие на стороне Гитлера, получают все, а мы – ничего?! Последней же каплей терпения стал инцидент 1 августа 1959 года, когда пришедшие обедать усталые строители натолкнулись на закрытые двери столовой — дескать, нужно подождать, пока доедят болгары.
Тогда мы отказались выходить на работу, и большая часть палаточников начала сметать все на своем пути, — вспоминала Елизавета Тридгардт. — Я в то время была 19-летней девушкой, и мой муж запретил мне участвовать в разгроме. Поэтому вместе с девчонками мы убежали через сопку в общежитие и наблюдали за всем происходящим из окна...
По словам очевидцев, бунтари сначала устроили погром в столовой, потом толпа перекинулась на универмаг и близлежащие магазины: рабочие скидывали с себя старую одежду и надевали новую, из витрин на улицу летели бутылки, продукты, парфюмерия...
Руководство города прислало на место массовых беспорядков солдат, но те отказались стрелять в безоружных людей. Безвластие и анархия в Темиртау продолжались около 3 дней, потом министр внутренних дел СССР Николай Дудоров потребовал направить в город 1500 солдат внутренних войск и навести порядок самыми жесткими методами.
В итоге в МВД решили собрать сводный отряд из лагерной охраны и конвоя — оказывается, вместе с добровольцами новый город строили и заключенные из расположенного поблизости КарЛАГа.
К конвойным присоединились и три сотни курсантов Алма-Атинского пограничного училища и Алма-Атинской школы милиции.
В городе было кровавое побоище, настоящая война, пули свистели как сумасшедшие, — рассказывает Елизавета Тридгардт. — Палаточники, у кого были палки, бутылки, тоже пытались дать отпор. Три дня длилась стрельба, а потом, когда страсти стали утихать, я с девчонками видела, как ночью трупы бунтарей закидывали в машины и вывозили в неизвестном направлении. Я точно не знаю, что с ними делали, но ходили слухи, что некоторые трупы сжигались...
В ходе подавления массовых беспорядков среди участников восстания были, по официальным данным, убиты 11 человек и ранены 32 человека (пятеро впоследствии умерли). Около 190 человек были арестованы (75 из них были членами ВЛКСМ), 5 из них были приговорены открытым показательным судом к исключительной мере наказания — смертной казни через расстрел.
Одесса, декабрь 1960 года
Бунт в Одессе начался в ликеро-водочном магазине на углу Дальницкой и Степовой — это самое сердце Молдаванки. Срочник купил в магазине бутылку "паленой" водки, а на просьбу заменить некачественный товар был грубо послан. Завязалась драка, на помощь продавцу пришел местный участковый, который, выражаясь современным языком, "крышевал" эту точку реализации контрафактной продукции. Вдвоем они избили солдата. Тело осталось лежать на углу.
Случившееся сразу собрало зрителей — надо сказать, в двух шагах от магазина был вытрезвитель, где, как знал каждый одессит, били задержанных и забирали деньги. И когда милиционер вызвал на подмогу своего коллегу и вдвоем они попытались погрузить тело в кузов остановленного напротив магазина грузовика, толпа попыталась отбить солдата. И в тот же миг побежали гонцы по всей Молдаванке:
Народ восстал против ментовского беспредела!
Грузовик, из которого успели вытащить тело солдата, толпа перевернула. Водителя и милиционеров, успевших спрятаться в кабине, хулиганы избили по потери сознания. Их связали, вытащили на улицу и уложили на трамвайные рельсы — дескать, сейчас будет "акт высшей справедливости именем революционного народа" — так тогда в печати именовали расстрельные приговоры. Но вагоновожатые остановили движение транспорта, заблокировав движение вагонов, они просто вышли из кабин и ушли.
О случившемся стало известно в горотделе милиции. Было решено направить на усмирение взбунтовавшегося квартала курсантов местной школы милиции. Это была ошибка: жители Молдаванки избили безоружных курсантов.
Бунтовщики прогнали и пожарных, направленных на помощь курсантам: дескать, попробуют зимой холодной водички и успокоятся! Но не тут-то было — хулиганы с Молдаванки в два счета порезали пожарные рукава, пожарные были вынуждены спасаться бегством, бросив на растерзание толпы пожарную машину.
Ближе к наступлению ночи власть приняла решение привлечь к подавлению бунта армию. Но один из командиров местного гарнизона — герой Советского союза полковник Амазасп Бабаджанян, прошедший всю войну, — отказался стрелять по своим. Правда, к тому времени бунт уже прекратился сам собой: люди устали и разбрелись по своим комнатушкам.
А под утро начались аресты. На следующий день Одесса полнилась слухами: арестованы 50, 100, 200 человек. Известно, что были арестованы все ранее судимые. Точное количество жертв погрома до сих пор неизвестно.
Краснодар, январь 1961 года
Поводом к восстанию послужил случай на колхозном рынке: самовольно отлучившийся из части рядовой Грень продавал на рынке сапоги и шапку, украденные с военного склада. Солдата арестовал военный патруль, но вокруг мгновенно образовалась толпа сочувствующих, потребовавших отпустить солдата. Патрульные обратились к дружинникам, которые проходили рядом, с просьбой помочь отвести солдата в военную комендатуру, но толпа не успокоилась и пошла следом. С целью успокоить митингующих было решено отпустить подставного милиционера вместо рядового Греня, но подставной был распознан и спасся бегством.
В толпе раздались призывы штурмовать комендатуру и освободить настоящего солдата. Часовой открыл огонь, и одна из пуль попала в голову Владимиру Савельеву, ученику десятого класса одной из средних школ Краснодара. Подросток погиб на месте.
Тело убитого погрузили на носилки и отправились к зданию крайкома КПСС. Траурная процессия растянулась на несколько кварталов. Люди шли и пели революционную песню "Вихри враждебные...".
На площади перед зданием крайкома начался митинг, в котором приняли участие более 3 тысяч человек. И если многие ораторы просто призывали по справедливости провести расследование убийства школьника, то некоторые из выступавших не скрывали антисоветских настроений и призывали к отставке не только местных властей, но и самого генсека Никиты Хрущева.
Один из выступающих — 49-летний бывший майор Николай Малышев, уволенный в запас по хрущевскому сокращению армии и ставший чернорабочим — потребовал назначить семье убитого подростка пенсию.
Поскольку к митингующим никто из чиновников так и не вышел, восставшие решили взять штурмом крайком. Толпа снесла двери и пошла грабить кабинеты. Писатель Владимир Рунов впоследствии рассказывал, что сотрудники крайкома, находившиеся в тот момент в здании, были вынуждены прыгать из окон. Протестующие тащили из кабинетов все, что попадало под руки.
Мимо меня, я помню, две тетки протащили свернутую напольную дорожку, — вспоминал Владимир Рунов. — Тащили машинки пишущие, картины, кресла, — словом, все, что плохо лежало...
Несколько человек проникли в кабинет первого секретаря краевого комитета КПСС Георгия Воробьева и по телефону правительственной связи потребовали связаться с Хрущевым. Майор КГБ, находившийся у аппарата в Кремле, отказался: в это время Хрущев находился на пленуме ЦК КПСС, где как раз рассказывал об улучшении уровня жизни советских граждан. Новость о бунте в Краснодаре привела его в ярость. Он потребовал подавить восстание всеми имеющимися средствами.
С наступлением темноты бунт утих, введенные в город войска прошли маршем по пустым улицам. На следующий день по Краснодару прошли массовые аресты — причем под удар попали именно бывшие офицеры, уволенные из армии, которых и считали зачинщиками бунта. Спустя два месяца начался суд, на скамье подсудимых оказалось более 30 человек. В итоге 15 было оправдано, остальные привлечены к уголовной ответственности за участие в массовых беспорядках. Двое были приговорены к смертной казни, остальные — к различным срокам лишения свободы от 3 до 10 лет.
Муром, июнь 1961 года
Легендарный русский город Муром в советские годы обрел другую славу — это был город "101 километра" от Москвы. Именно сюда селились те, кому в Москве жить возбранялось, то есть проститутки, скупщики краденого, самогонщики, хулиганы, осужденные за тунеядство и т.п. Соответствующего уровня здесь были и сотрудники милиции.
Муромский бунт начался с того, что некий Юрий Костиков, старший мастер завода им. Орджоникидзе, будучи в нетрезвом виде выпал из грузовика с пассажирского места. Милицейский наряд доставил пострадавшего в вытрезвитель, где Костиков от полученной травмы и скончался.
По городу тут же распространились слухи о том, что рабочий цеха умер в результате нанесенных в милиции побоев.
И похороны мастера цеха превратились в настоящую демонстрацию под лозунгами "Смерть убийцам!" и "Бей ментов!" — эти транспаранты нарисовал близкий друг погибшего Костикова некто Михаил Панибратцев, с которым они отсидели в лагерях ГУЛАГа как "враги народа".
После похорон агрессивная толпа двинулась к райотделу милиции, там начался стихийный бестолковый митинг, который вскоре перерос в погром. Как сказано в официальных документах, "началось жестокое избиение работников милиции, дружинников и других должностных лиц, наводивших порядок".
Также толпа взломала кирпичную стену КПЗ, откуда освободила 26 человек, арестованных за уголовные преступления, и 22 человека, задержанных в ходе похоронной демонстрации. Было похищено 60 стволов оружия и множество боеприпасов. Здание горотдела было выжжено изнутри, пятеро милиционеров и прокурор города избиты.
Вакханалия в центре Мурома продолжалась пять часов, до прибытия из Москвы подразделений ОМСДОН — Отдельной Краснознаменной орденов Ленина и Октябрьской Революции мотострелковой дивизии особого назначения имени Ф.Э. Дзержинского Внутренних войск МВД СССР, которые огнем на поражение рассеяли толпу. Количество убитых при подавлении мятежа до сих пор не рассекречено.
В рамках расследования дела о массовых беспорядках было арестовано 19 человек. Трое обвиняемых были приговорены к смертной казни, остальные — к тюремному заключению на срок от 3 до 10 лет.
Александров, июль 1961 года
Город Александров — бывшая "опричная столица" Ивана Грозного — был таким же, как и Муром, городом "101 километра" с такими же социальными проблемами и засильем криминала. Но здесь катализатором восстания стал "краснодарский сценарий": конфликт двух солдат, самовольно оставивших часть, с милиционерами. Вскоре у горотдела милиции, куда привезли арестованных солдат, собрался стихийный митинг, а под горячую руку протестующих попал подполковник военной комендатуры Черейский. Люди преградили путь машине комендатуры, продолжая требовать освобождения задержанных, которых в милиции будто бы избили до полусмерти. В итоге самого подполковника Черейского избили до полусмерти — его просто вытряхнули из машины и стали гонять по площади, избивая дубинками.
Когда же несчастному подполковнику удалось укрыться в здании горотдела милиции, около полусотни бунтовщиков бросились на штурм. Они выламывали окна, решетки и двери, опрокинули и подожгли милицейский "Газик", избили командира пожарной охраны, пытавшегося не допустить поджог. В конце концов, они вышибли садовой скамейкой двери и, несмотря на предупредительные выстрелы в воздух, ворвались на первый этаж. На улицу полетели стулья, затем бунтовщики подожгли правое крыло здания.
Около одиннадцати часов вечера толпа решила взять штурмом и соседнее здание тюрьмы №4 — в конце концов, именно с этим заведением у многих протестующих были личные счеты, кто-то рвался освобождать томившегося там брата, кума или свата...
Охрана тюрьмы насчитывала 22 человека, в узилище в тот момент содержалось 169 заключенных, в том числе 82 преступника из категории особо опасных.
И тюремная охрана не намерена была просто так открывать двери: едва толпа пошла на штурм, как охранники открыли огонь на поражение. Четыре человека было убито, одиннадцать — тяжело ранено, что несколько отрезвило горячие головы "протестующих". И тут в спину им ударили бойцы спецназа Внутренних войск.
На сей раз власти, наученные муромским опытом, действовали жестко и решительно — едва в Москве узнали о начале штурма горотодела милиции, как по тревоге была поднята дивизия особого назначения имени Ф.Э. Дзержинского. Командовал операцией лично генерал-майор Павел Корженко. Солдаты быстро подавили бунт, установив в городе пропускной режим и комендантский час.
Суд над участниками беспорядков проходил с 22 по 25 августа в доме культуры Александровской фабрики "Искождеталь". Четверых обвиняемых приговорили к расстрелу, остальным пятерым дали максимальный в то время срок тюремного заключения – 15 лет.
